- Предлагаемый нами структурно-архетипический метод анализа художественных текстов обладает универсальностью, так как основан на исследовании глубинных структур текста, являющихся общими для произведений разных видов искусства.
- Данный метод является культурологическим: в основе его лежит идея изначального синкретизма искусства, и, шире, всякой культурной деятельности человека.
- Музыка и музыкальность являются определяющим фактором для осознания родства различных видов культурной деятельности, что подтверждается этимологией слова «музыка» («искусство муз»). В античном пантеоне нет «музы музыки» (что было бы тавтологией), но музами названы покровительницы всех видов художественного творчества.
- Музыкальность, довлеющая разным видам художественного творчества, позволяет использовать технологию музыковедческого анализа при работе с произведениями других видов искусства.
- Терминология, сложившаяся в практике музыковедческого анализа, может продуктивно использоваться и в более широком аналитическом поле. Такие музыкальные понятия, как репризность, сонатность, симфонизм, полифония и многие другие или не имеют хождения в практике анализа «немузыкальных» предметных сфер, или адаптируются к этой практике, меняя первоначальное значение, становясь метафорами. Возвращение этим терминам их первоначальных значений и работа с ними позволяет подходить к любому произведению искусства, как к «музыкальному», «прослушивать» его, раскрывая семантику глубинных, невербализованных слоев текста. Мы исходим из постулата, что в музыке форма и содержание максимально сближены, практически идентифицированы, и анализ формы (в широком смысле) произведения позволяет максимально достоверно интерпретировать его содержание.
- Универсализм музыкальных форм проистекает из их архетипических свойств: это общие формы мышления («музы» - «мыслящие»), отраженные в структурах мифа. Мы выделяем три группы мифов, структура которых совпадает с музыкальными формами: мифы космогонические и эсхатологические, демонстрирующие бесконечную повторяемость акта сотворения и разрушения мира, что соответствует форме вариаций, мифы об умирающих и воскресающих богах, относящиеся к земледельческому культу, демонстрирующие цикличность и замкнутость времени-пространства и соответствующие da cap´ным и рондальным музыкальным формам, и мифы инициатические и агонические, демонстрирующие динамические процессы, спиралевидные по структуре, что соответствует музыкальным формам, в частности, трехчастным формам с динамизированной репризой и сонатной форме. Нахождение этих структур в любом художественном тексте позволяет спроецировать содержание данного произведения на общекультурный, мифологический уровень, увидеть в нем авторскую картину мира.
- Обращение к метатексту А. Платонова целесообразно, так как мышление этого писателя обладает выраженной мифологичностью. Все исторические и бытовые реалии, заключенные в его произведениях, проецируются не общекультурные мифологические архетипы. В результате метатекст Платонова представляет собой индивидуальный авторский миф, а структура метатекста - мироздание Платонова.
- Структура платоновского космоса сохраняет архетипические свойства, присущие большинству мифологий, содержащих легендарное свидетельство о мировом катаклизме, имеющем место на определенном этапе эволюции. Эволюция творчества Платонова также проходит две фазы: на первом этапе он создает совершенно законченный космический цикл, который начинается космогоническим актом становления структуры и заканчивается эсхатологической катастрофой. Этот цикл аналогичен симфонии - жанру, давно осознанному как музыкальное воплощение картины мира. После разрушения собственного Космоса вследствие его внутреннего несовершенства Платонов входит во второй этап эволюции, пытаясь создать новый мир, но структурируя его уже не стихийно-энергетическим способом, а руководствуясь нравственно-этическими принципами.
- В целом творческий путь Платонова имеет инволюционный характер: от сложного к простому, от индивидуального к общему, от стилистически- уникального к стилистически-усредненному. На уровне метатекстовой структуры этот процесс концентрированно воспроизведен в повести «Ювенильное море», вследствие чего данное произведение оказывается не только центральным по времени создания, но и рубежным по положению в творчестве.
- Акустическая картина мира, складывающаяся в метатексте А. Платонова, дублирует общую структуру платоновского Космоса. Все составляющие параметры мироздания Платонова представлены стилистическими комплексами, имеющими музыкальные прототипы. Так, стихийно-созидательные творческие силы проявлены через опору на фольклорные жанры сказки, прибаутки, частушки. Образ «массового тоталитарного сознания», лишенный индивидуальной рефлексии и интеллектуальной глубины, проявлен через жанр нарочито бодрых маршей и массовых песен, периодически «звучащих» в произведениях писателя. Индивидуальному началу, сложности и противоречивости внутреннего мира героя с очевидными чертами авторского самоанализа соответствует вязкое «плетение словес», диссонантность, ритмическая неустойчивость, нервность, - то есть качества, соответствующие характеру музыкального языка XX века в исповедальных, интеллектуальных жанрах. Образ пустыни как метафоры «того света», «иного мира», в который периодически попадают герои Платонова, стилистически соответствует вариативно-репетитивной технике минимализма. Все эти стилистические комплексы взаимодействуют между собой и развиваются, на акустическом уровне повторяя сюжет платоновского метатекста.
2. Брагина Н.Н. «Счастливая Москва» А. Платонова: ненаучный комментарий к роману [Текст] / Н.Н. Брагина //Музыкальная академия. – 2009, №3. – С. 152-163 (0,53 п.л.).
3. Брагина Н.Н. А. Платонов: Опыт исследования библиографии [Текст] / Н.Н. Брагина // Библиография. - 2008, № 2. - С. 117-124 (0,28 п.л.).
4. Брагина Н.Н. «Заметки» А. Платонова как отражение краха романтического сознания [Текст] / Н.Н. Брагина // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. – 2008, № 10 (34). – С. 189-192 (0,38 п.л.).
5. Брагина Н.Н. «Мусорный ветер» А. Платонова как опыт психоаналитического прочтения текста [Текст] / Н.Н. Брагина // Вестник Нижегородского университета. – 2008, №5. – С. 292-295 (0,3 п.л.).
6. Брагина Н.Н. Восточные повести А. Платонова как попытка диалога двух культур [Текст] / Н.Н. Брагина // Вестник Нижегородского университета. - 2008, №6. - С. 297-302 (0,44 п.л.).
7. Брагина Н.Н. О применении музыковедческих терминов при анализе немузыкальных текстов [Текст] / Н.Н. Брагина // Вестник Нижегородского университета, - 2009, №3. - С. 208-227 (0,55 п.л.).
8. Брагина Н.Н. Стилистическое ядро индивидуального авторского мифа в прозе А. Платонова начала 20-х г.г. [Текст] / Н.Н. Брагина // Известия Самарского научного центра РАН. – 2009, Т. 11, 4(6). – С. 1636–1641 (0,59 п.л.).
9. Брагина Н.Н. Рассказ А. Платонова «Маркун» – продукт культуры 20-х годов (двойное прочтение) [Текст] / Н.Н. Брагина // Вопросы культурологи. – 2010, №1. – С. 58-67 (0,4 п.л.).
10. Брагина Н.Н. Бюрократическое скерцо глазами музыканта (О перипетиях духовной жизни индивидуума на фоне мирового порядка в городе Градове, придуманном Андреем Платоновым: смешное и несмешное) [Текст] / Н.Н. Брагина // Интеллигенция и мир. - 2010. №1. – С. 99–119 (0,9 п.л.).
11. Брагина Н.Н. О возможности анализа литературного текста методом, принятым в музыковедении [Текст] / Н.Н. Брагина // Вопросы филологии. – 2010, №1. С. 64-73 (0,9 п.л.).
12. Брагина Н.Н. О методе структурно-архетипического анализа художественного текста [Текст] / Н.Н. Брагина // Обсерватория культуры. – 2010, №1. С. 11–17 (0,64 п.л.).
Монографии
13. Брагина Н.Н. Н.В. Гоголь: Симфония прозы (Опыт аналитического исследования) [Текст] / Н.Н. Брагина. - Иваново, 2007. - 210 с. (8,7 п.л.).
14. Брагина Н.Н. Мироздание А. Платонова: Опыт реконструкции (музыкально-мифологический анализ поэтики) [Текст] / Н.Н. Брагина. - Иваново: Талка, 2008. - 415 с. (21,7 п.л.).
15. Брагина Н.Н. Мироздание Андрея Платонова: Опыт реконструкции. Издание второе, исправленное и дополненное [Текст] / Н.Н. Брагина. - Иваново: «Талка», 2010. - 452 с. (21,8 п.л.).
Другие публикации
16. Два портрета (к проблеме музыкальных интерпретаций гоголевских сюжетов). // Перекресток-3: научно-художественный альманах по онтологии словесности, культурологической герменевтике и истории культуры. - Иваново-Шуя, 2000. - С. 130-132.
18. Тайна двух портретов: Гоголь и Шнитке (к проблеме взаимодействия музыки и слова) // «Потаенная литература»: исследования и материалы. Приложение к выпуску 2. – Иванов: Изд-во ИвГУ, 2000. - С. 190-194.
19. Повесть Н.В. Гоголя «Старосветские помещики» сквозь призму психоанализа // «Молодая наука – XXI веку». – Иваново, 2001. – С. 13–14.
20. «В начале был ритм…» // Лицей №3. – Шуя: Шуйский гос. пед. ун-т, 2001. - С. 56-64.
21. Музыка «Реки Потудань»: К проблеме возможности применения методологии музыковедческого анализа к литературному тексту // Структура текста и семантика языковых единиц. – Калининград: Изд-во Калининградского государственного университета, 2003. - С. 120-132.
22. Метафизика детства в романе А. Платонова «Чевенгур» // Архетип детства-II: Дети и сказка в культуре, литературе, кинематографии и педагогике. Научно-художественный альманах. - Иваново, 2004. - С. 81-94.
23. Мифологическая основа повести Н.В. Гоголя «Тарас Бульба» // Сборник конференции «Виноградовские чтения-2004». – М.: Изд-во МГПУ, 2004. – С. 37–42.
24. Полифония в повести Н.В. Гоголя «Шинель» // Содержание и технологии литературного образования в средней школе: проблемы анализа художественного текста. Мат-лы III межрегиональной научто-методической конференции. - Иваново, изд-во ИвГУ, 2004. - С.15-20.
25. Роман А. Платонова «Чевенгур», прочитанный глазами музыканта // «Страна философов» А. Платонова: проблемы творчества. – М.: ИМЛИ, 2005. - С. 361-369.
26. Три взгляда в глубину Потудани (о рассказе А. Платонова «Река Потудань» //Иностранные языки: теория и практика. Литературоведение (сборник статей) ГОУ ВПО «Ивановская государственная архитектурная академия». – Иваново, 2005. – С. 51-56.
27. Роль музыки в системе индивидуального образования // Мораль и этика в системе образования. Материалы IV Международной научно-практической конференции 13-14 мая 2004 года. – СПб-Шуя, 2005. – С. 141-146.
28. О возможности включения музыки в цикл школьных гуманитарных дисциплин // Культурологический подход к преподаванию литературы в современной школе (Сборник научных статей). – Иваново: изд-во ИвГУ, 2005. –С. 269-275.
29. «Одухотворенные люди» А. Платонова: мифология войны в свете музыкальных аналогий // В движении к открытому научному пространству: интеграция наук (Сборник научных трудов). – Шуя, 2006. – С. 76-88.
30. Платонов и Средняя Азия: диалог культур или война миров? // Глобальный кризис: Метакультурные исследования. Материалы международного симпозиума «Глобальный культурный кризис Нового времени и русская словесность» памяти Андрея Тарковского. В 2-х т. Т. 1. – Иваново – Шуя, 2009. –С. 141-147.
31. Рассказ А. Платонова «Неодушевленный враг» как концентрированное выражение основной идеи военной прозы писателя // Гуманитарные аспекты профессионального образования: проблемы и перспективы. Материалы II Международной научно-практической конференции, посвященной 40-летию Ивановского института ГПС МЧС России. – Иваново, 2006. – С. 344-349.
32. «Фольклорные и мифологические мотивы в повести Н.В. Гоголя «Тарас Бульба» // IX Виноградовские чтения: материалы конференции. – М.: Изд-во МГПУ, 2005. – С. 29-35.
33. «Чевенгур» А. Платонова: путь сирот // Архетип детства-III, научно-художественный альманах. – Иваново, 2005. – С. 148–188.
34. «Котлован» А. Платонова: революция в стиле экспрессионизма // Андрей Платонов. Исследования и материалы. Кн. IV. – СПб.: Наука, 2008. – С. 87–98.
35. «Маленькие солдаты» Андрея Платонова. // Материалы международной лингвистической конференции МГУ. – М.: изд-во МГУ, 2007. – С. 127–132.
36. Н. В. Гоголь. Симфония прозы (Опыт аналитического исследования) Издание второе. – Иваново, 2008. – 212 с.
37. Мироздание Платонова // Шуйская сессия студентов, аспирантов, молодых ученых 30 мая 2008 г. – Шуя, 2008. – C. 37-48.
38. О возможности анализа литературного текста методом, принятым в музыковедении // Московская конференция по методологии исследования культуры 2007 г. - М.: Институт искусствознания, 2009. – С. 150–173.
39. Повесть Н.В. Гоголя «Старосветские помещики» в свете психоанализа // Материалы научно-практической конференции «Филологическая наука и школа: диалог и сотрудничество» 10–12 декабря 2009 г.– М.: МИОО, кафедра филологического образования. – С. 38–42.
40. О возможности использования технологии музыковедческого анализа для интерпретации литературного произведения (тезисы) // Материалы 14-й научно-практической конференции по психологии и педагогике чтения «Понимание в контексте науки, культуры, образования» 14-16 января 2010 года. – М.: НИЦ ИНЛОККС, 2010. – С. 17–19.
41. О возможности трактовки «Войны и мира» Л.Н. Толстого как античной трагедии через использование культурологического анализа текста // Интеграционные технологии в преподавании филологических дисциплин: виды, принципы, приемы (Материалы Всероссийской научно-практической конференции 22-23 апреля 2010 года: В 2-х т.) – Нижний Новгород, 2010. – Т. 1, с. 247–251.