- На базе философской рефлексии развитие представлений о повседневности прослеживается через систематизацию различных подходов, анализ которых показал, что повседневность охватывает бытийную сторону человеческой жизни в ее привычности, мир человеческой непосредственности, феноменального чувствования и стремления. Возвращение повседневности в качестве предмета исследования проявляется в акцентировании повседневной «укорененности» социальной реальности в ее идеологическом измерении. Именно в координатах соотнесенности идеологии и повседневности может быть сконструировано понятие идеологической повседневности, систематизация концептуальных предпосылок к осмыслению которого позволила сформулировать методологический конструкт, базирующийся на положениях процессного подхода, теорий символической политики и символического обмена, а также феноменологической антропологии и феноменологической психологии. Идеологическая повседневность в методологических рамках данного конструкта определяется как символический жизненный мир, конструируемый обыденным сознанием, встроенный в рамки повторяющихся ситуаций и практически-обыденного знания, обладающий слабой рефлексивностью и проявляющийся в идеях, значениях и образах как индикаторах идеологического измерения повседневности. Таким образом, идеологическое измерение выступает составной частью методологического конструкта исследования идеологической повседневности, а последняя выступает как социально-философский концепт и социальное явление.
- Концептуализация социального знания в характеристиках здравого смысла и повседневного жизненного опыта предполагает, что идеологическое пространство конструирует доминирующие социальные идеи и ценности, которые формируются в определенную систему. В ходе освоения социальной среды и становления социального порядка в идеологической повседневности российского общества особое значение приобретает соотношение знания и здравого смысла. Ценности социального знания в характеристиках здравого смысла и повседневного жизненного опыта представляют собой осознание форм и результатов человеческого взаимодействия с объектами мира и имеют прагматическую обоснованность. Практически-обыденное - это знание, опирающееся на здравый смысл людей, то есть совокупность взглядов на окружающую действительность, навыков, форм мышления, выработанных и используемых человеком в повседневной практической деятельности. Данный тип складывается стихийно и выражает умонастроение широких масс, то есть является формой массового сознания. Предназначение повседневности содержательно заключается в установлении отношений между такими феноменами, как реальность и знание о ней, знание и язык, язык и реальность. В число компонентов повседневного жизненного опыта, как и повседневной идеологии, входят социальные представления как своеобразные субъективные конструкты, призванные рационализировать и интерпретировать жизненную действительность. Образуя базовую матрицу повседневной идеологии, они во многом обеспечивают выполнение обыденным сознанием социально значимых идеологических функций.
- Язык и образы в познании социальной реальности в рамках концептуализации идеологической повседневности связаны с тем, что идеология понимается как процесс символического образования или система значимых символов на уровне обыденного эмпирического опыта. Языком восприятия социальной реальности в координатах идеологической повседневности выступают те средства, знаки, символы, которые позволяют людям вступать в коммуникацию друг с другом. В российском обществе язык и образный строй восприятия социальной реальности в координатах идеологической повседневности соотносятся с необходимостью изучения, описания и понимания социокультурных механизмов, способных обеспечивать трансляцию наиболее значимых смысловых представлений. В современных социально-политических и экономических обстоятельствах одной из основ представлений о реальности становится система маркеров социокультурного пространства, содержащая метки «свой - чужой» и формирующая соответствующую программу социально значимого поведения. Речь идет об идеологическом языке вражды, с которым смыкается «образ врага», т.е. набор ожиданий, в соответствии с которым усматриваются, отбираются, группируются и комментируются факты, а также матрица, которая присутствует в сознании индивида и объединяет разрозненные впечатления в некую целостность. В российском обществе идеология «своего» и «чужого» стала отличительной чертой идеологической повседневности.
- Сама по себе повседневность способна выступать как форма неявного знания. При этом все более важное звучание приобретает вопрос о роли идеологического контекста в истории вещей в культуре. Идеологическая маркировка бытовых артефактов в контексте здравого смысла и социального знания начинает увязываться с проблематикой «потребительства». В российском социуме идет процесс формирования специфической мировоззренческой среды - идеологии потребления, то есть совокупности установок и ценностных ориентиров, выступающих, с одной стороны, как продукт целенаправленного масштабного воздействия производителей товаров, продуктов и услуг в медийном пространстве; с другой - как новая система ценностей и мировоззренческих доминант, стихийно складывающаяся в массовом сознании. Идеологическая маркировка бытовых артефактов выходит на проблему повседневности - собственно философскую проблему, лишь изредка актуализирующуюся в социально-гуманитарной мысли, когда встает вопрос об их теоретических основаниях и предельных границах. Через идеологическое означивание бытовых артефактов в контексте здравого смысла и социального знания повседневность как функциональная сфера социального бытия находит отражение в соответствующих ценностях, в комплексе представлений и образов, с помощью которых люди воспринимают, переживают и оценивают реальные условия своего жизненного существовании. Идеологичность повседневности определяется оценочно-ориентирующей функцией сознания, направленного на сохранение или изменение социального и культурного порядка.
- Интерпретация социокультурной динамики повседневности советского общества связана с многомерным пространством социально- исторического и культурно-исторического развертывания, как в контексте его реального существования, так и в координатах теоретической рефлексии. Всякое время конструирует свои представления о содержании повседневности. Через смыслы и символы, соотносимые с конкретным культурно-историческим контекстом, происходит познание и конструирование социокультурной реальности в процессах ее развертывания. Предназначение повседневности состоит в установлении прочного соотношения между реальностью и знаниями о ней. В советский период политические ритуалы начали играть определяющуюю роль. При этом повседневность подвергалась третированию, а требование борьбы с частной жизни исходил также и от самой советской культуры. Все, относящееся к быту, виделось «второсортным». Повседневность рассматривалась официальной культурой в лучшем случае как дополнение к общественной жизни. Советского человека воспитывали в духе презрения к «мещанству», к жизни «для себя». Частное бытование человека оттеснялось государством на «периферию». Цели жизненного существования заключались в том, чтобы принести максимальную пользу государству и обществу, а не заниматься обустройством приватной жизни. Власть и официальная культура боролись с повседневностью, поскольку та представляла собой сферу, относительно свободную от государственного контроля.
- Развертывание и экспликация концепта идеологической повседневности позволяет применять его когнитивный потенциал в исторической ретроспекции в целях смысловой реконструкции и интерпретации ушедшей действительности. Идеологическое измерение советской повседневности и возвышение фактора идеологии в советском обществе было обусловлено тем, что с утверждением новой политической реальности в советское время стала существенно трансформироваться социокультурная реальность. В 1930-е годы окончательно складывается новое общественное устройство. Марксизм в Советском Союзе превратился в примитивное догматизированное учение и в таком виде был внедрен в массовое сознание. Идеологическое воздействие было направлено как на пропаганду официальных идей и взглядов, так и на воспитание социального поведения. Идея социализма и вся официальная идеология были прочно слиты с именем Сталина. Но в годы развернувшейся критики культа личности в повседневной социалистической идеологии происходят существенные сдвиги. В том числе идеология начинает, хоть и крайне медленно, но все более заметно ориентироваться на личные интересы и ценностные установки частной повседневности. С течением времени официальная идеология стала сдавать свои позиции.
- В советском обществе социокультурные элементы прошлого в условиях новой социальной реальности проявляли себя через смысловые языки власти и реалии частной жизни в контексте взаимодействия советской государственной идеологии и идеологической повседневности. Средства идеологической индоктринации стали важным ресурсом тоталитарной власти. Тотальная идеология предпочитала разговаривать с обществом через «высокую» и массовую культуру. При этом производители идеологических установок в лице высшей партийной бюрократии и советской интеллектуальной элиты оказались доминирующей группой. Ведущее значение приобретало коммунистическое воспитание. Смысловые языки власти и реалии частной жизни в контексте взаимодействия советской государственной идеологии и идеологической повседневности были связаны с тем, что повседневность выступала как специфический пласт социальных отношений, где происходит столкновение ценностей и принципов, присущих различным типам сознания. Становление новой повседневности происходило по двум направлениям - целенаправленной деятельности государства, связанной с попытками построения качественно нового бытового уклада и, в то же время, стихийных попытках людей вернуться к былому, привычному быту. Государственные органы стремились сформировать нового человека и, в силу этого, новый быт обретал идеологический характер и выступал в качестве одного из средств подобного формирования и воспитания. Но смысловые языки власти и реалии частной жизни в процессах своего противоречивого взаимодействия («отталкивание-притяжение») способствовали формированию особого типа человеческой личности - «человека лукавого».
- Постсоветская повседневность как конструируемый жизненный мир начинает формироваться в ходе распада советского общества и становления новой социальной реальности. Составной частью повседневности становятся: событийные обстоятельства публичной повседневной жизни, как правило, связанные с мелкими частными событиями; способы приспособления индивидов к событийным обстоятельствам внешнего окружения; жизненные условия частного существования; эмоционально-чувственная сторона, связанная с происходящими событиями и явлениями, переживанием обыденных событий и обстоятельств бытового существования. В жизни общества происходят кардинальные изменения, связанные с трансформацией практических всех сфер жизнеустроения. Постсоветская повседневность как конструируемый жизненный мир в процессах постиндустриальной социокультурной трансформации общества увязывается и с перестройкой личностного содержания индивида. Все это фиксируется в координатах изменений как кардинальных сдвигов в социокультурном пространстве. «Жизненный мир» как особый концептуальный модус жизненной реальности включает разнообразные частные модели. Модель повседневной жизни занимает среди них важное положение. Идеологические обстоятельства играют при этом заметную роль, а многие «отреставрированные фрагменты» советского прошлого и сегодня возникают на периферии идеологической системы, будучи включенными в различные дискурсивные практики.
-
В ситуации социокультурных изменений воздействие идеологии приобретает существенное значение для культуры и повседневного сознания. Идеологические убеждения, связанные с политическими, религиозными и иными взглядами, переплетаются с обыденными ценностными представлениями. Важное значение на уровне повседневного человеческого существования начинают приобретать те изменения, которые происходят в идеологическом пространстве, прежде всего, связанные с провозглашенным властями в начале 1990-х годов курсом на деидеологизацию, что было закреплено в Конституции РФ 1993 года. «Идеологи деидеологизации» преследовали конкретную цель - отрицание коммунистической идеологии. Мысль о деидеологизации общественной жизни начинает широко тиражироваться. Положительные результаты начального этапа деидеологизации проявились в отмене цензуры. В стране стало намного меньше идеологически мотивированного абсурда. В интеллектуальный обиход общества возвращаются пласты мировой и отечественной мысли. Однако в целом судьба всего идеологического комплекса с самого начала преобразований, которые проводили «младореформаторы», оказалась в сложном положении. Противоречия деидеологизации в пространстве повседневности во многом были связаны с тем, что в обществе оказалось утраченным позитивное восприятие государства как выразителя общественного идеала и носителя социального проекта развития. В нем более не видели органичный продукт истории народов, населяющих государствообразующую территорию.
- В пространстве повседневности как специфического пласта социальных отношений, где проявляются присущие обществу социокультурные противоречия и конфликты, происходит столкновение ценностей и принципов, отличающих различные типы сознания и все больше смыкаясь с социально-психологическим компонентом идеологической повседневности. Общественная психология и идеология являются важными элементами структуры общественного сознания. Идеологическая повседневность находит отражение в представлениях и образах, при помощи которых люди воспринимают, переживают и оценивают реальные условия своего существовании. Идеологическая повседневность как феномен имеет задачи конструирования и воспроизводства социальной реальности и культурных практик, а повседневная жизнь и повседневный опыт насыщаются смысловой связью переживаний. При этом социально-психологический компонент идеологической повседневности проявляется в условиях социокультурного кризиса, когда в российском обществе наблюдается общий духовный упадок, связанный с изменением системы ценностных ориентаций, утратой смысла жизни и самоидентификации человека. В этих условиях социокультурный кризис опознается именно как убеждение, то есть как факт общественной психологии.
- Идеология скрыта в повседневных практиках, при помощи сложных и неоднозначных символических механизмов, определяя массовое и общественное сознание. Идеологические практики выступают составной частью социальных практик, в ходе которых конкретно-исторические субъекты, опираясь на социальные институты и иные инструменты, воздействуют на совокупность социальных отношений, изменяет общество и самого себя. Повседневные идеологические практики в координатах взаимодействия политики и идеологии - это свободно выбираемые и устойчивые разновидности повседневных обыденных рутинных действий в пределах социокультурного пространства. Повседневные идеологические практики в координатах взаимодействия политики и идеологии вписаны в очередную трансформацию политического режима. По мере развития демократии меняется сущность власти и властных отношений, а политический плюрализм заменяется механизмами политического участия, в результате чего властвующие элиты, имеющие сначала функциональное оправдание, постепенно приобретают аксиологическое оправдание, заручаясь поддержкой населения. Создание идеологем является функцией и ресурсом власти. Власть все отчетливей оформляется как «идея» власти и начинает принадлежать тому, кто создает, контролирует либо наделяет всеобщим смыслом существующие символические системы. Повседневные идеологические практики в координатах взаимодействия политики и идеологии связаны с изменениями массового политического поведения, что детерминировано целым рядом факторов: наличием идеологии, на которую ориентируется элита и население; уровнем развития политической культуры; соотношением между потребительским политическим поведением и поведением, ориентированным на общественные интересы; нормативным регулированием массового социального поведения.
- Существенную роль в воспроизводстве и закреплении установок и значений идеологической повседневности российского общества играют масс-медиа. Средства массовой информации входят в число основных инструментов идеологической ориентации человеческой личности в социальном мире. Массовая информация на практике всегда будет сохранять идеологическую компоненту, а идеологические процессы будут требовать информационного обеспечения, так как СМИ способны реально осуществлять определенную ориентацию масс, давая им соответствующим образом подобранную и обработанную социально значимую информацию, призванную формировать «параллельный» мировоззрению и здравому смыслу образ социальной реальности. Тем самым реализуются идеологические практики, когда в рамках СМИ формируется редукционизм идеологических месседжей, основанный на том, что реальные проблемы и явления сводятся к упрощенным и облегченным для восприятия массовой аудиторией утверждениям, включая активизированную идеологию, что полностью вписывается в формат идеологической повседневности. Человек через посредничество СМИ связывается с миром приватного, информируется и развлекается. Медийная среда, основой которой являются СМИ, в динамике воспроизводства и закрепления идеологической повседневности проявляется в медиакультуре - совокупности информационно-коммуникативных средств, выработанных человечеством в процессе исторического развития. Конструируемые в массовом сознании символические образы способны активно воздействовать как на индивидов, так и на текущий социальный процесс. Особенностью их выступает то обстоятельство, что они имеют мало общего с реальной действительностью, испытывая на себе воздействие «обыденного».
- Российскому обществу, переживающему социокультурный кризис, присущ феномен «актуализации прошлого». Идеологическое измерение отношения к прошлому в повседневных социальных и культурных практиках проявляется в апелляции к историческому прошлому, что увязывается в том числе с социально-философской рефлексией над феноменом актуализации прошлого в плоскости столкновения разнообразных философско-исторических взглядов и проблематики «мобилизации прошлого» в идеологических практиках, присущих современной элите. Идеологическое измерение отношения к прошлому в повседневных практиках накладывается на процесс политизации истории. Именно с современным состоянием российского общества связано формирование исторического нарратива властей, обусловленного политическими претензиями и идеологическими мотивациями режима, когда «вычленяются» определенные фрагменты исторической памяти, необходимые для формирования необходимой идеологической модели. Происходят противоречивые процессы инструментализации исторического прошлого во имя достижения политической элитой конкретных социальных и политических целей, что непосредственно связано с идеологической повседневностью.
1. Сагалаева Е.С. Идеологическая повседневность: социально- философский концепт и проявление в социокультурной реальности российского общества. Ростов н/Д: Фонд науки и образования, 2015. –10,0 п.л.
Статьи, индексируемые в базе Scopus
2.Sagalaeva E.S., Volkov Y.G., Khunagov R.D, Kumykov A.M. Theoretical Approaches to Understanding the Relationship of Ideology and Everyday Life // Mediterranean Journal of Social Sciences. Vol 6, No 3 S3 (2015). – 0,8 п.л./0,4 п.л.
3.Sagalaeva E.S., Imgrunt S.I., Volkov Y.G., Dakoro M. A. Media Environment in Dynamical Reproduction and Strengthening of Ideological Routine// Review of European Studies; Vol. 7, No. 7; 2015. – 0,8 п.л./0,4 п.л.
4.Sagalaieva E.S., Volkov Y.G., Diuzhikov S.A., Imgrunt S.I., Malitskiy V.S., Ideological Problems of the Modern Russia // Review of European Studies; Vol. 7, No. 9. – 0,8 п.л./0,4 п.л.
Статьи, опубликованные в изданиях из Перечня рецензируемых научных журналов, утвержденного ВАК при Министерстве образования и науки Российской Федерации:
5.Сагалаева Е.С. Постсоветская повседневность как жизненный мир: проблемы социально-философского осмысления // Поиск. 2014. № 6. – 0,5 п.л.
6.Сагалаева Е. С. Идеология и повседневность в социально-философской рефлексии: к постановке проблемы // Историческая и социально-образовательная мысль. 2014. № 6. Ч. 1. – 0,5 п.л.
7.Сагалаева Е. С. Солонина В.П., Проблемное поле социально-философской рефлексии идеологической повседневности // Социально-гуманитарные знания. 2014. № 11. – 0,6 п.л./0,4 п.л.
8.Сагалаева Е. С. Эвристический потенциал дискурса идеологической повседневности: социально-философский подход // Социально-гуманитарные знания. 2014. № 12. – 0,5 п.л.
9.Сагалаева Е. С. Концептуально-теоретические ресурсы в социально-философском изучении идеологической повседневности // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2014. № 12. – 0,5 п.л.
10.Сагалаева Е. С., Волков Ю.Г., Дакоро М.А., Таланова К.С. Духовно-нравственный кризис в России: статические характеристики // Социально-гуманитарные знания. 2014. № 12. – 0,7 п.л./0,4 п.л.
11.Сагалаева Е. С., Волков Ю.Г., Малицкий В.С., Золотухин В.Е. Состояние российской идеологической сферы и перспективы гуманизации // Социально-гуманитарные знания. 2014. № 12. – 0,7 п.л./0,4 п.л
12.Сагалаева Е. С. Смысловой формат культурно-исторического развертывания повседневности в ее идеологическом измерении // Вестник СевКавГТИ. 2014. № 19. – 0,5 п.л.
13.Сагалаева Е.С. Повседневность: идеологическое означивание бытовых артефактов в контексте здравого смысла и социального знания // Социально-гуманитарные знания. 2015. № 7. – 0,5 п.л.
14.Сагалаева Е. С. Повседневность советского общества: смысловые языки власти и реалии частной жизни // Научно-исследовательский журнал Вестник СевКавГТИ. 2015. Выпуск № 1 (20). – 0,5 п.л.
15.Сагалаева Е. С. Идеологическое измерение советской повседневности: когнитивный потенциал социально-философского исследования // Научно-исследовательский журнал Вестник СевКавГТИ. 2015. Выпуск № 1 (21). – 0,5 п.л.
16.Сагалаева Е. Дискурс идеологической повседневности в контексте познавательного анализа // Научно-исследовательский журнал Вестник СевКавГТИ. 2015. Выпуск № 1 (21). – 0,5 п.л.
17.Сагалаева Е. Идеологическое измерение отношения к историческому прошлому в повседневных культурных практиках // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия «Регионоведение: философия, история, социология, юриспруденция, политология, культурология». 2015. № 2. – 0,5 п.л.
18.Сагалаева Е.С., Эмирбекова Э.Э. Специфика власти в пространстве личности: советский период // Социально-гуманитарные знания. 2015. № 7. – 0,5 п.л.
19.Сагалаева Е.С. Социальное знание в характеристиках здравого смысла и повседневного жизненного опыта // Историческая и социально-образовательная мысль. 2015. № 5. Часть 2. – 0,5 п.л.
Другие публикации
20.Сагалаева Е.С., Дакоро М.А., Волкова А.А., Коршунов А.В., Кумыков А.М. Методологический конструкт социологического исследования духовной безопасности российского общества // Актуальные проблемы науки Юга России и Армении: поиски и решения. Ереван: Амарас, 2014. С. 20–31. – 0,5 п.л./0,3 п.л.
21.Сагалаева Е.С. Советская повседневность: специфика смыслового наполнения и культурно-исторического развертывания. Ростов н/Д: Антей, 2011. – 1,0 п.л.
22.Сагалаева Е.С. Постсоветская социальная реальность: жизненный мир в контексте идеологической повседневности. Ростов н/Д: Антей, 2012. – 1,0 п.л.
23.Сагалаева Е.С. Влияние идеологической повседневности на процесс восприятия социальной реальности во взаимосвязи образов прошлого и настоящего. Ростов н/Д: Фонд науки и образования, 2013. – 1,0 п.л.
24.Сагалаева Е.С. Смысловое и культурно-идеологическое означивание бытовых артефактов в контексте дискурса идеологической повседневности. Ростов н/Д: Фонд науки и образования, 2014. – 1,0 п.л.
25.Sagalayeva E.S. Ideological practices in space of the Russian daily occurrence. Stavropol, 2015. – 1,5 п.л.