2. В рамках многомерного методологического конструкта социально-философского исследования российская государственность рассматривается как государственно-организованное общество, неформальная институциональная матрица функционирования и развития которого задается государством. Когнитивная стратегия этого конструкта направлена на выявление, с одной стороны, общего, придающего качественную определенность российской государственности в целом, а с другой - особенного, присущего российской государственности на различных этапах ее развития. Теоретические представления о неформальной институциональной матрице государственно-организованного общества складывались на основе синтеза когнитивной, конструктивно-нормативной и деятельностной концепций социальных институтов и неоинституциональных идей, а также теории символического капитала власти. Изучение трансформации неформальной институциональной матрицы позволяет выявить особенности российской государственности на разных этапах ее эволюции и, соответственно, выделить ее темпоральные типы. Концептуальный анализ особенностей различных типов российской государственности способствует установлению закономерностей ее развития, происходящего как бы по спирали: каждый тип государственности, с одной стороны, отрицает предыдущий, а с другой - воспроизводит на новом уровне характерные черты государственности, предшествующей предыдущему типу, поэтому каждый тип российской государственности, отрицая предыдущий, с одной стороны, сопровождается возникновением новой неформальной институциональной матрицы, с другой - сохранением некоторых базовых принципов предшествующих неформальных институциональных практик. Это позволяет показать зависимость неформальной институциональной матрицы современной российской государственности от траектории ее развития в прошлом, обусловленной социокультурной спецификой.
3. В дореволюционной России можно выделить вотчинный (конец XV - вторая половина XVII в.), полицейский (первая половина XVIII в.) и дворцовый (середина XVIII - начало XX в.) темпоральные типы государственности. Особенностями вотчинной государственности являются:
1) властецентричность и сильная государственная власть;
2) авторитарно-властное господство, служение государю и тотальное холопство;
3) неразделенность государственной власти и собственности, господство служебно-раздаточного хозяйства, основанного на принципе «кормить и править». Особенности полицейской государственности - это: 1) абсолютизация государственной власти; 2) огосударствление различных сторон жизни общества; 3) служение отечеству (государству);
4) полицеизм как политика «всепоглощающего государства», попечительство как общественное «благо» и обязанность государства перед обществом, социальная практика и ментальная установка людей;
5) политика социальной мобилизации и вера в возможность достижения прогресса путем государственного насилия. К особенностям дворцовой государственности можно отнести: 1) разгосударствление различных сторон жизни общества, сопровождаемое отказом «дворца» от вмешательства в повседневную жизнь подданных в обмен на монопольное распоряжение богатствами страны; 2) превращение государственной собственности в «дворцовое» владение, а государственных учреждений - в экономически доходные предприятия по освоению государственной казны; 3) забвение идей служения Отечеству, национального блага, попечительского долга; 4) перераспределение власти и собственности в рамках представлений о государстве как царско-дворянской вотчины, абсолютизация экономических интересов и практики «служебного кормления»; 5) отсутствие независимых от «Дворца» крупных собственников и отказ «дворцовых» акторов от признания за населением (народом) права контроля за деятельностью государственных учреждений;
6) отчуждение государства и общества, выражающееся в дистанцировании «Дворца» от общества и актуализации неформальных социальных связей.
4. Номенклатурный тип государственности сложился в советскую эпоху и доминировал до начала 90-х гг. XX в. Особенности номенклатур ной государственности - это: 1) господство социалистической собственности и огосударствление всех сфер жизни общества; 2) государственное попечительство как способ достижения всеобщего блага в обмен на политическую лояльность; 3) социальная мобилизация и идеологизация общественных отношений, тотальный контроль над всеми сферами жизни советского общества; 4) социально-политическое доминирование в обществе номенклатуры как привилегированного партийно-бюрократического слоя, выступавшего коллективным владельцем социалистической собственности и представлявшего собой систему кланов как сплоченных социальных групп; 5) господство властесобственнических отношений, основанных на номенклатурных привилегиях, представлявших собой советскую форму служебного «кормления»; 6) отчуждение номенклатуры и социалистического строя, обусловленное стремлением номенклатурных работников с помощью административных ресурсов превратить государственную собственность в частную.
5. В современной России сложился клиентарно-корпоратистский тип государственности, к особенностям которого можно отнести:
1) господство постноменклатурного патроната, синкретически соединившего политическое и экономическое могущество;
2) патримониальный характер государственного господства;
3) доминирование личных связей как основы социальных коммуникаций и клиентарно-организованных социальных сетей, определяющих реальное функционирование государственных и общественных учреждений;
4) неформальный и, как правило, «теневой» характер клиентарных связей и товарно-денежный контекст клиентарных отношений;
5) отчуждение «государства-корпорации» и общества, сопровождаемое невмешательством государства в частную жизнь людей в обмен на их лояльность и отказ от гражданского контроля. Особенность клиентарно-корпоратистского типа российской государственности состоит также в том, что в превращенных формах она воспроизводит неформальные институциональные практики вотчинной, полицейской, дворцовой и номенклатурной государственности.
6. Доминантами неформальной институциональной матрицы российской государственности выступают этатизм и патернализм. В современных научно-исследовательских практиках этатизм понимается преимущественно как концепция государственной власти, абсолютизирующая мобилизационную роль государства, или как процесс государственного вмешательства во все сферы индивидуального и коллективного бытия. Под патернализмом подразумевается, с одной стороны, забота о населении, удовлетворение его потребностей за государственный счет, с другой - потребность населения в государственной опеке и попечении на основе делегирования государству полномочий по обеспечению индивидуального и социального благополучия. Патернализм рассматривается также как социальный институт, направленный на создание и поддержание «комфортных» условий социального существования и обеспечения социального контроля. В контексте представлений о российской государственности как государственно-организованном обществе этатизм выступает принципом взаимодействия государства и человека, патернализм - принципом взаимодействия государства и общества.
7. В основе этатизма как доминанты неформальной институциональной матрицы российской государственности лежит идея государства как «творца» истории и «ядра» общественной жизни. В ней содержится представление о таких отношениях между государем и подданными, где безусловный приоритет отдается государству, с которого все начинается, и власти государя, от которой все исходит в российском обществе. При этом государственная власть сообща переживается людьми как сакральная сущность, от которой зависит как хорошее, так и плохое в жизни. Идеологическая миссия такого государства и государственной власти, персонифицированной с государем, заключается в формировании у подданных «веры-ожидания», символом которой выступает «путь» или «длинная дорога». Спецификой российского этатизма является правовой нигилизм, сопровождаемый неверием в закон как средство борьбы с социальной несправедливостью.
8. Патернализм российской государственности, выступающий принципом взаимодействия государства и общества, обусловлен социокультурной традицией, в рамках которой общество «ощущает» себя патриархальной семьей во главе с государем, осуществляющим «отеческую» опеку над своими подданными. В связи с этим в российском обществе государство рассматривается как объект патерналистских ожиданий, а государственное попечительство - как «благо» и «обязанность» государственной власти перед обществом. Патернализм российской государственности - это общественная потребность в государственной опеке и сильном государстве, способном решать социальные проблемы и поддерживать в обществе социальный порядок. В этом плане государственный патернализм можно рассматривать в качестве одной из особенностей социального государства в России. Патернализм российской государственности - это не только политическая практика, осуществляемая государством, но и стиль социальной жизни, предполагающий отказ от социальной активности в обмен на социальный патронаж, «освященный» традициями прошлого, и твердые социальные гарантии «сверху».
9. Российской государственности изначально присущ мобилизационный социотип развития, который эволюционировал в мобилизационно-модернизационный. С теоретической точки зрения мобилизационный социотип развития, являясь средством ускорения общественных процессов, представляет собой инструмент его адаптации к реалиям изменяющегося мира с помощью чрезвычайных мер для достижения экстраординарных целей, необходимых для выживания общества в условиях его стагнации или кризиса. Постановка таких целей предполагает использование внеэкономических методов и рычагов административного воздействия, поэтому мобилизационный тип социального развития характеризуется преимущественно экстенсивным характером экономического роста, а общество мобилизационного типа постоянно стремится к расширению своей территории. Экспансия обществ инновационного типа заставляет мобилизационные общества реагировать на нее проведением форсированной модернизации «сверху». В научном дискурсе существуют различные представления о том, что такое модернизация, опирающиеся на разные ее теории. Во-первых, это классическая теория модернизации, в рамках которой можно выделить линеарные модели «первичной» (органической) и «вторичной» (неорганической) модернизации; во-вторых, неклассическая теория «частичной» модернизации, описывающая модель парциальной модернизации; в-третьих, это пост-неклассическая теория многолинейной модернизации и соответствующие ей модели национальных модернизаций.
10. Особенности мобилизационного социотипа развития российской государственности заключаются, во-первых, в гипертрофированной роли государства; во-вторых, в особой роли геополитических факторов, порождавших в условиях западноевропейской геополитической, а затем геоэкономической экспансии потребность в форсированном развитии на основе институциональных практик «насаждения сверху»; в-третьих, в специфике компенсационной системы, придающей мобилизационному развитию российского общества более или менее устойчивый характер; в-четвертых, в социокультурной специфике российского общества, получившей название «социокультурного раскола»; в-пятых, в особенностях властной элиты как бюрократического ядра российской государственности, которая формируется на основе «привилегий за службу». В современной России перманентно воспроизводятся институциональные практики мобилизационного социотипа развития в силу, с одной стороны, сохранения таких факторов компенсационной системы, как природные ресурсы, внеэкономическое принуждение и геополитические приобретения, а с другой - появление таких новых факторов, как валюта, позиция в административной системе, а также признанный обществом мандат на наведение порядка в стране.
11. Во второй половине XIX в. российская государственность переходит на мобилизационно-модернизационный социотип развития, специфика которого в современной России заключается, с одной стороны, в восстановлении ресурсной организации государства, а с другой - в проведении модернизации «сверху» в рамках различных ее моделей. В 90-х гг. прошлого века модернизационные усилия реформаторов были направлены на изменение вектора развития российского общества в русле «догоняющего развития» в либеральном направлении. Эту модель модернизации можно рассматривать как один из проектов самовестернизации, осуществляющейся на основе культурно-цивилизационного опыта Запада. В 2000 г. в России была выбрана этатистская модель модернизации. В политическом дискурсе приоритетом стало формирование в России «сильного государства», а в практическом плане начался переход к реализации модели парциальной модернизации российского общества, направленной на первоочередное развитие инновационного и постиндустриального секторов российской экономики. В 2008 г. было решено отказаться от парциальной модели модернизации и перейти на модель линеарной модернизации с либеральной спецификой. Однако реализовать на практике модель линеарно-либеральной модернизации, получившей название инновационно-демократической, не удалось. В 2012 г. обозначился возврат к государствоцентричной матрице развития российского общества и произошел отказ от либеральной модели модернизации линеарного характера и начался возврат к ее имперской модели. Будущее российской государственности и модернизации, по-видимому, связано с реализацией модели многолинейной модернизации, включающей, во-первых, отказ от линеарной трактовки модернизации только как движения в сторону западных институтов и ценностей, во-вторых, признание позитивной роли государства и социокультурных традиций в процессе реализации модернизационного проекта.
12. В рамках российской государственности сформировался особый тип нормативной личности, применительно к которому можно использовать концепт «человек политический». В научном дискурсе существует различные представления о специфике «человека политического», обусловленные различными парадигмальными основаниями его научного исследования. Так, в рамках деятельностного подхода «человек политический» рассматривается как активный субъект политических изменений или личность, обладающая политической субъектностью. В рамках нормативистского подхода акцент делается на «человеке политическом» как идеальной личности, представляющей совокупность социально значимых и устойчивых личностных черт, характерных для индивидов, прошедших социализацию в рамках определенной культуры. В условиях «имплозии масс» «человек политический» как активный субъект политической деятельности вытесняется «человеком манипулируемым», лишенным субъектности и уклоняющимся от социальной активности, и превращается в элемент «безмолвствующего большинства». В таких условиях особую значимость приобретает нормативистский подход, направленный на изучение «человека политического» в контексте его социальной идентичности. Моделью такой идентичности на неосознанном уровне выступает нормативная личность, а на осознанном уровне - личность модальная. Это «снимает» проблему понимания «человека политического» через определение его «политической» сущности как активного политического субъекта и позволяет рассматривать его в российском государственно-организованном обществе в качестве нормативного типа личности как культурного идеала.
13. В российском государственно-организованном обществе «человек политический» поглощен государством, поэтому в его ментальной программе доминирует предрасположенность перемещать решение всех жизненных проблем в государственную сферу. Отличительной чертой «человека политического» является апология государства и легитимация государственной власти на основе культурно-исторических традиций. Одной из типичных черт «человека политического» является авторитарность, которая в плане подчинения «вышестоящим» проявляется в терпеливости и покорности, «служебной» морали и социальной инертности, стремлении к справедливости; в плане подавления «нижестоящих» - нетерпимости и субъективизме, «разбойничьей» морали и завышенном уровне индивидуальных притязаний. В ментальной программе «человека политического» доминирует установка «быть как все». В современной Россия, наряду с традиционной моделью «человека политического» как нормативного типа личности, реактуализируются советская модель «человека-политического» как «человека лукавого». «Человек лукавый» наделен разными фобиями, он страшится неизвестности, не верит пропаганде и не имеет представлений о будущем. Он ориентируется на власть как на некую патерналистскую силу, которая должна обеспечить его очень скромное существование и гарантии на будущее, но при этом он относится к этой власти с большим недоверием, потому что не верит в исполнение ее обещаний.
14. «Человек политический» как нормативный тип личности, являясь моделью коллективной идентичности, выступает ценностно-смысловым основанием российской традиционной национально-государственной идентичности. Такая идентичность, являясь результатом неосознанного соотнесения членов «воображаемого сообщества» с образом традиционной российской государственности, соответствует ментальной программе большинства граждан Российской Федерации. В современном российском обществе, кроме традиционной национально-государственной идентичности, существуют и такие ее разновидности, как консервативно-государственническая и либерально-государственническая идентичность, основой которых на осознанном уровне выступает гибридный образ российской государственности. Различные виды национально-государственной идентичности в российском обществе обусловливают разные модели социального поведения. Нормативная модель коллективного поведения в современном российском государственно-организованном обществе обусловлена ментальной программой «человека политического» как нормативного типа личности. Модальные модели социального поведения - это модели осознанного социального поведения индивидов, составляющих определенные социальные группы. В начале XXI в. в российском обществе можно выделить две такие группы: представители меньшей из них ориентируются на либеральную модель социального поведения, представители большей группы - на консервативную. Если нормативная модель социального поведения в российском обществе является достаточно устойчивой, поскольку акторы, придерживающиеся ее, не рефлексируют по поводу своих действий, то модальные модели - подвижны, их границы взаимопроникаемы, что придает этим моделям гибридный характер, поэтому в реальности социальное поведение, которое мы относим к консервативному типу, может содержать элементы либерального типа социального поведения, и наоборот. В контексте российских реформ последних двух десятилетий в развитии российского общества обнаружилась тенденция, связанная с трансформацией модальных моделей социального поведения, обусловленная консервативным поворотом в массовом сознании россиян на рубеже столетий.
1.Лубский Р.А. Политический менталитет: методологические проблемы исследования. Ростов н/Д: Издательство СКНЦ ВШ, 2002. 5,5 п.л.
2.Лубский Р.А. Российский политический менталитет в конце ХХ века. Ростов н/Д: Издательство СКНЦ ВШ, 2006. 7,5 п.л.
3.Лубский Р.А. Политический менталитет в России на рубеже веков. Монография. Саарбрюккен: Издательство LAP LAMBERT Academic Publishing, 2013. 7,5 п.л.
4.Лубский Р.А., Дауев Р.С., Дауев С.А., Драч Г.В., Лубский А.В. Формирование российской идентичности на базе единого культурного пространства Российской федерации как условие стабильности и безопасности. Ростов н/Д: Издательство СКНЦ ВШ ЮФУ, 2013. 15,5 п.л./1,5 п.л.
5.Лубский Р.А. Российская государственность как социальная реальность. Ростов н/Д: Фонд науки и образования, 2014. 14,0 п.л.
Статьи, опубликованные в изданиях Перечня рецензируемых научных журналов, утвержденного ВАК при Министерстве образования и науки Российской Федерации:
6.Лубский Р.А. Государственность и повседневные политические представления в России // Социально-гуманитарные знания. Дополнительный выпуск, 2006. 0,4 п.л.
7.Лубский Р.А. Установки и аттитюды в структуре российского политического менталитета // Научная мысль Кавказа. Дополнительный выпуск 2, 2006. 0,4 п.л.
8.Лубский Р.А. Государственность в России: проблемы изучения в контексте методологии системного исследования // Философия права, 2011. № 4. 0,4 п.л.
9.Лубский Р.А. Проблемы изучения российской государственности в контексте методологического плюрализма // Философия права, 2011. № 5. 0,4 п.л.
10.Лубский Р.А. Традиции полицейского государства в России как воплощение идеи общей пользы во имя общего блага // Философия права, 2012. № 2. 0,4 п.л.
11.Лубский Р.А. Вотчинное государство в России: традиции и современность // Философия права, 2012. № 3. 0,4 п.л.
12.Лубский Р.А. Сущность и характерные черты полицейского государства в России // Общество и право, 2012. № 3. 0,4 п.л.
13.Лубский Р.А., Лубский А.В. Человек в России и на Западе: концепты дискурсивного мышления // Научная мысль Кавказа, 2012. № 4. 1,0 п.л./0,5 п.л.
14.Лубский Р.А. Патернализм как предмет научного дискурса // Философия права, 2012. № 5. 0,4 п.л.
15.Лубский Р.А. Государственность и патернализм в России // Философия права, 2012. № 6. 0,4 п.л.
16.Лубский Р.А. Этатизм как принцип взаимодействия человека и государства в России // Историческая и социально-образовательная мысль. Научный журнал, 2012. № 6. 0,4 п.л.
17.Лубский Р.А. Мобилизационный социотип развития России: методология трансдисциплинарного исследования и социальная реальность // Социально-гуманитарные знания, 2012. № 11. 0,4 п.л.
18.Лубский Р.А. Этатизм: методологические проблемы научного исследования // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки, 2013. № 1. 0,4 п.л.
19.Лубский Р.А. Понятие мобилизационного типа общественного развития // Философия права, 2013. № 4. 0,4 п.л.
20.Лубский Р.А. Методологические особенности постнеклассиче-ского исследования «человека политического» // Философия права, 2013. № 5. 0,4 п.л.
21.Лубский Р.А. «Человек политический» в России // Социально-гуманитарные знания, 2013. № 11. 0,5 п.л.
22.Лубский Р.А. Модернизация как предмет российского политического дискурса // Социальная политика и социология, 2013. № 4. 0,5 п.л.
23.Лубский Р.А. Государственность и модели социального поведения в современной России // Научная мысль Кавказа, 2014. № 1,0 п.л.
24.Лубский Р.А. Проекты nation-building и формирование национально-государственной идентичности в России // Социально-гуманитарные знания, 2014. № 7. 0,5 п.л.
25.Лубский Р.А. Государственность и концепты модернизации в России // Общество и право, 2014. № 3. 0,4 п.л.
26.Лубский Р.А. Российская государственность как предмет концептуального мышления // Философия права, 2014. № 6. 0,4 п.л.
27.Лубский Р.А. Российская государственность: многомерный методологический конструкт трансдисциплинарного исследования // Социальная политика и социология, 2014. № 3. 0,4 п.л.
Статьи, опубликованные в иных научных изданиях:
28.Лубский Р.А., Лубский А.В. Цивилизационная идентичность как фактор формирования российской государственности // Философия права и вопросы формирования современной государственно-правовой идеологии: Материалы Всероссийской научно-теоретической конференции 24–25 октября 2001 года. Ростов н/Д: РЮИ МВД России, 2001. 0,6 п.л./0,4 п.л.
29.Лубский Р.А., Лубский А.В. Типы правосознания в политической культуре России // Политико-правовая культура и духовность: Материалы региональной научно-теоретической конференции. Ростов н/Д: РЮИ МВД России, 2001. 0,5 п.л./0,4 п.л.
30.Лубский Р.А. Цивилизационная специфика российской государственности // Лосевские чтения: Труды Международной ежегодной научно-теоретической конференции. Новочеркасск, май 2006 г. Новочеркасск: УПЦ «Набла» ЮРГТУ (НПИ), 2006. 0,4 п.л.
31.Лубский Р.А. О некоторых аспектах реализации и осуществления региональной власти в современных условиях развития российского общества // Региональная власть: политико-правовые аспекты реализации и осуществления. Межвузовский научный сборник. Т. 1. Ростов н/Д: Издательство ЮФУ, 2007. 0,4 п.л.
32.Лубский Р.А. Представления о социальном порядке в структуре российского политического менталитета // Порядок общества: идеал в истории политико-правовой мысли и современность. Межвузовский научный сборник. Ростов н/Д: Издательство ЮФУ, 2007. 0,4 п.л.
33.Лубский Р.А. Социальный порядок общества как ценностный элемент структуры российского политического менталитета // Порядок общества: актуальные проблемы социально-правовой теории, Межвузовский научный сборник. Ростов н/Д: Издательство ЮФУ, 2008. 0,4 п.л.
34.Лубский Р.А. Государственность как доминантная форма цивилизационного развития России // Порядок общества и правовой нигилизм. Межвузовский научный сборник. Ростов н/Д: Издательство ЮФУ, 2008. 0,4 п.л.
35.Лубский Р.А. Этатистско-патерналистские образы государства и права как утилитарная форма нигилистического сознания // Правовой порядок. Межвузовский научный сборник. Ростов н/Д: Издательство ЮФУ, 2009. 0,4 п.л.
36.Лубский Р.А. Российская государственность в контексте российских политических традиций // Порядок общества и правовые ценности. М.: Вузовская книга, 2010. 0,4 п.л.
37.Лубский Р.А. Институты судебной власти в современных условиях генезиса российской государственности // Порядок общества: проблемы правовой теории и практики в России. М.: Вузовская книга, 2011. 0,4 п.л.
38.Лубский Р.А. Российская государственность: методологические проблемы макросоциологического исследования // Методология, теория и история социологии: сборник научных статей. Материалы всероссийской научной конференции «Методология, теория и история социологии» (Ростов-на-Дону, 23–24 ноября 2012 г.) Ростов н/Д: Издательство Южного федерального университета, 2012. 0,4 п.л.
39.Лубский Р.А. Вотчинное право как традиция в России // Вестник Краснодарского университета МВД России, 2012. № 2. 0,4 п.л.
40.Лубский Р.А. Этатизм в контексте соотношения собственности как абсолютного владения и государственной власти как абсолютного управления // Вестник Краснодарского университета МВД России, 2012. № 4. 0,4 п.л.
41.Лубский Р.А. Этатизм как тип политической культуры в России // Россия: вчера, сегодня, завтра: Сборник материалов III всероссийской научной читательской конференции. Краснодар: Научно-издательский центр «Наука и образование», 2012. 0,4 п.л.
42.Lubsky R.A., Barkov F.A., Lubsky A.V. Transformation of Intellectual Discourse on Collective Identities // Middle-East Journal of Scientific Research 17(10): 1425–1428, 2013.1,0 п.л./0,4 п.л.
43.Лубский Р.А. Российская государственность: от вотчинного государства к дворцовому // Esse quam videri. Выпуск 2: К 90-летию Ю.И. Серого (1922–1986). Ростов н/Д: Издательство «Антей», 2013. 1,0 п.л.
44.Лубский А.В., Лубский Р.А. Этатизм и патернализм как культурные маркеры цивилизационной идентичности в России // Гуманитарий Юга России, 2013. № 3. 1,0 п.л./0,5 п.л.
45.Лубский Р.А. Государственность и правовой нигилизм в России // Право и государство: проблемы методологии, теории и истории: материалы III Всероссийской научно-практической конференции. Ч. 1. Краснодар: Краснодарский университет МВД России, 2013. 0,5 п.л.
46. Лубский Р.А. Государственность и концепты модернизации в России // Социально-культурная консолидация в условиях модерниза ции современной России: Материалы Всероссийской научно- практической конференции (12–14 марта, 2013 г., Майкоп). М., Майкоп, Ростов н/Д: Издательство АГУ, 2013. 0,5. п.л.
47. Лубский Р.А. Российская государственность и политический менталитет // Сборник научных трудов SWorld. Материалы международной научно-практической конференции «Современные проблемы и пути их решения в науке, транспорте, производстве и образовании». Выпуск 2. Т. 21. Одесса: КУПРИЕНКО, 2013. 0,5 п.л.
48.Лубский Р.А. «Полицейское право» как признак российской государственности // Сборник научных трудов SWorld. Материалы международной научно-практической конференции «Современные направления теоретических и прикладных исследований». Выпуск 1. Т. 25. Одесса: КУПРИЕНКО, 2013. 0,5 п.л.
49.Лубский Р.А. Образы российской государственности и формирование национально-государственной идентичности в России // Формирование российской идентичности как фактора национальной безопасности: Материалы Всероссийской научно-практической конференции (24–25 апреля, 2014, Майкоп). Ч. 1. М.; Майкоп; Ростов н/Д: Издательство АГУ, 2014. 0,5 п.л.
50.Лубский Р.А. Особенности теории модернизации в советской и постсоветской науке // Приоритетные научные направления: от теории к практике: сборник материалов XII Международной научно-практической конференции. Новосибирск: Издательство ЦРНС, 2014. 0,4 п.л.
51.Лубский Р.А. Специфика модернизационного развития России в конце XX – начале XXI веков // Приоритетные научные направления: от теории к практике: сборник материалов XII Международной научно-практической конференции. Новосибирск: Издательство ЦРНС, 2014. 0,4 п.л.
52.Лубский Р.А. Государственность и правосознание в России // Наука и практика: мировые, российские и региональные тенденции развития. Материалы Всероссийской научно-практической конференции, 2014 г. Сочи, Ставрополь: Издательство ИП Прокопенко Георгий Валерьевич, 2014. 0,4 п.л.
53.Лубский Р.А. Государственность и модели модернизации в современной России // Гуманитарий Юга России, 2014. № 1. 1,0 п.л.
54.Лубский Р.А. Государственность // Теория и методология исторической науки. Терминологический словарь. М.: Аквилон, 2014. 0,2 п.л.
55.Лубский Р.А. Этатизм // Теория и методология исторической науки. Терминологический словарь. М.: Аквилон, 2014. 0,2 п.л.
56.Лубский Р.А. Государственность и национально-государственная идентичность в России // «Мир Кавказу». Результаты исследований и материалы всероссийского научного форума. Ростов н/Д.; Издательство «Фонд науки и образования», 2014. 0,4 п.л.