- Русский левый авангард - это прежде всего идея социального проекта, а не историческое осуществление некоего художественного направления или жанра искусства. Поэтому он актуален сегодня именно в этом неуловимом качестве - собственной идеальной (в этом смысле исторически нереализуемой или контрреализуемой) возможности (1 глава).
- Идея русского левого авангарда состоит если не в преодолении, то во всяком случае в выявлении и описании причин неустранимого в обществе насилия, пронизывающего все его отношения от экономических и политических, до визуальных и сексуальных. Причем насилие понимается здесь не как внешнее привходящее качество или эксцесс, который может быть контролируемым и регулируемым законами права и морали, социальными механизмами и идеологическими аппаратами, а как имманентный антропологический опыт, внутреннее качество социальной жизни, во многом делающее возможной ее саму, во всяком случае в наличных (эстетических) формах. Этот опыт определяет жизнь сверху донизу: от насилия образов и дискурсивного насилия понятий до сексуального, политического и экономического принуждения тел. В этом контексте авангардное искусство в своей мотивировке и социальной функции, символической структуре своих произведений и задействуемых им медиа, выступило как принципиальная альтернатива наличному положению дел в российском обществе (1, 2, 3 глава и Заключение).
- Центральный концепт русской формальной школы и одновременно ключевой прием авангардного искусства - остранение (или очужение - нем. Verfremdung) сопоставлен нами с понятием отчуждение (нем. Entfremdung) из марксистского словаря. На материале истории классической немецкой философии, текстов раннего Маркса и неомарксистов (Д. Лукач и др.) этот концепт интерпретирован нами как реакция на процессы отчуждения в буржуазном обществе и капиталистическом производстве, символическая альтернатива предложенным в них формам и отношениям. В этом контексте остраняющий эффект любого подлинного (в том числе и авангардного) искусства, открытый В. Шкловским, был с нашей точки зрения ответом на отчуждающее действие наемного труда, как отрицание его отрицания. В рамках теории производственного искусства термин «остранение» приобрел уточнение и конкретизацию в качестве формальной характеристики новых вещей, одновременно остраняющих и конституирующих свободный быт нового человека (2 глава).
- Нами предложен ряд интерпретационных подходов для понимания основных идейных и эстетических инноваций конструктивизма, продукционизма и фактографии (3 глава).
- идея непривязанности художественного образа к традиционному медианосителю, например, холсту, станку, театральной сцене, книге и т.д. не означала, с нашей точки зрения, отказа производственников от искусства, скорее она предлагала способ преодоления кризиса репрезентации начала ХХ в., преследуя цели возвращения искусства и художника в целостный жизненный мир общества.
- идея утилитарности, конструктивности и эргономичности вещей как важнейших структурных требований к произведениям нового искусства не противоречила их эстетическим качествам, а скорее предполагала их в качестве результата. Имеющаяся в виду «польза» скорее обеспечивала само существование произведения как вещи, обладающей определенной сущностью как социальной целью. В свою очередь красота понималась не как исключительно феноменологическое качество вещи, но оказалась связанной с ее изнашиваемостью, т.е. преодолением быта и смертью человека (идея одноразовых вещей);
- литература факта хотела вернуть языку именующие функции и символическое измерение рассказа, утраченное в буржуазном романе и поэзии. Даже на язык пропаганды можно посмотреть в этом плане как на производство новых вещей, организации коллективной чувственности и постановку жизнестроительных задач. Язык, таким образом, переставал служить лишь коммуникативным целям и передаче информации (идея табличек с цифрами вместо обыденных слов В. Хлебникова), приходя к осознанию непосредственности его сообщений как посланий самих медиа, принципиально изменяющих цели и характер передаваемой ими информации. Подобный эффект достигался в творчестве производственников за счет медиарефлексии и социального анализа используемых материалов, технологий и в широком смысле средств художественного производства (С. Третьяков, Б. Арватов и др.);
- создание конструктивистской архитектуры, прозодежды и нового коммунального быта была сущностно увязана в левом авангарде с изменением общественных отношений с целью проявления в них чувственности свободного человека, очищенного от следов насилия на уровне общественного производства, отношений собственности, сексуальности и т.д. (3 глава).
- Синтетический проект универсальной науки о культуре и искусстве, разрабатываемый в 1920-е гг. философским отделением Академии художественных наук (ГАХН) во главе с Г.Г. Шпетом, несмотря на критическое отношение к авангарду, был зависим не только от феноменологической эстетики и немецкой науки об искусстве тех лет, но и от языка русских формалистов и контекста левого актуального искусства. Акцент на производстве новых вещей и отношений к ним отличает подход философов ГАХН от традиционных метафизических подходов к искусству, редукционизма психологов, сводящих искусство к чувственным переживаниям, и догматизма социологов, видящих в нем только иллюстрацию содержаний социологического знания и выражения общественных отношений. Сущностно связывает философию Шпета с производственничеством понимание смысла как социальной цели предмета и личности как социального типа (4 глава).
- Становление уникального стиля и мировоззрения Андрея Платонова находится в гораздо более глубокой связи с его пролеткультовской публицистикой начала 1920-х гг., в которой он, в частности, развивал концепции пролетарского искусства журнала «ЛЕФ», чем с теориями русского космизма. Антропологический анализ его произведений конца 1920-х гг. позволил вскрыть существенные отличия его поэтики от языка Ж. Батая и сюрреалистов, которые находятся с ним скорее в отношениях псевдоморфизма (5 глава).
- Поэтика и эстетика таких левых художников как А. Родченко, Л. Попова, В. Степанова, Д. Вертов, А. Платонов и др., явившихся наиболее зрелым итогом развития производственной доктрины и фактографии в искусстве 1920-х гг., позволяет говорить о реализации машинных моделей коллективной чувственности на уровне самой формальной структуры их произведений. Другими словами - машины являются в их творчестве не столько темой художественного изображения или повествовательным сюжетом, сколько художественным приемом, позволяющим говорить о машинных принципах их искусства и повествовательной техники, изобретенных ими литературных, визуальных, кинематографических машинах, которые должны были преобразовывать социальную жизнь, вступая во взаимодействия с коллективной чувственностью читателя и зрителя («Человек с киноаппаратом» Вертова, «Технический роман», «Ювенильное море» А. Платонова и др.).
1. Чубаров И. Символ, аффект, мазохизм. Белый и Блок // Новое литературное обозрение. № 65 (2004). М.: НЛО, 2004. – сс. 131-147.
2. Чубаров И. В поисках другого историзма: Ницше и Шпет // Журнал «Логос» № 6 (63), M.: 2007. – сс. 4-16.
3. Чубаров И. Между бессмыслицей и абсурдом: статус футуризма и беспредметного искусства в эстетических теориях 20-х гг. (В. Шкловский, Л. Выготский, В. Кандинский, Г. Шпет и ГАХН) // Вопросы философии. №4 (2009). М.: Наука, 2009. – сс. 114-125.
4. Чубаров И. «Мест нет»: Пригов и различия // Новое литературное обозрение. № 105 (2010). М.: НЛО, 2010. – сс. 214-220.
5. Чубаров И. Литературные машины Андрея Платонова // Журнал «Логос». №1 (74). М.: 2010. – сс. 90-111.
6. Чубаров И.М. (в соавт. Артеменко Н.) Феноменология сегодня: взгляд из России. // Журнал «Логос» № 5 (78). М.: 2010. – сс. 3-5.
7. Чубаров И. Статус научного знания в ГАХН: к вопросу о синтезе в искусствознании 20-х гг. // Журнал «Логос» №2 (75). М.: 2010. – сс. 79-104.
8. Густав Шпет и современная философия гуманитарного знания. К 130-летию Г.Г. Шпета. Вопросы философии. № 7. 2010. – сс. 3-40.
9. Чубаров И. Круглый стол «Кризис университетского образования в России: причины и последствия» (СПбГУ, 2010 г.). М.: НЛО. 2011. № 110. - сс. 409-432.
10. Чубаров И. Cмерть пола или “безмолвие любви”. (Образы сексуальности и смерти в произведениях Андрея Платонова и Николая Федорова) // Новое литературное обозрение. № 107 (2011). М.: НЛО, 2011. – сс. 231-253.
11. Чубаров И.М. Кризис университетского образования в России: причины и последствия» (в соавт. с Артеменко Н.) // Вестник Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина. Серия «Философия». №1. Т.2. СПб., 2012. – сс. 271-282.
12. Чубаров И.М. Искусство как преступление vs. преступление как искусство. К пониманию московского акционизма 90-х гг. // Философия и культура. № 9. М., 2013. - сс. 1288-1298.
13. Чубаров И.М. Самозначимость и инозначимость производственного искусства в заочной искусствоведческой полемике 20-х гг.: Павел Попов, Richard Hamann и Лев Троцкий // Вестник ЛГУ им. А.С. Пушкина. Серия «Философия». №2. СПб., 2013. - сс. 125-136.
14. Чубаров И.М. Эшафот как театр Николая Евреинова // Социология власти. №8. М., 2012. - сс. 50-57.
15. Чубаров И.М. Власть, знание и цензура в России XIX в. // Высшее образование в России. № 10. М., 2013. - сс. 117-124.
16. Чубаров И.М. Коллективная чувственность: Теории и практики левого авангарда [Текст] // И.М. Чубаров; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». - М.: Изд. дом «Высшая школа экономики», 2014. – 344 с.
Другие работы, опубликованные автором по теме исследования:
1. Чубаров И. Эстетические идеи Г. Шпета // IV Шпетовские чтения: сборник статей и выступлений. M.: 2005. – сс. 221-240.
2. Чубаров И. “Сердечные искажения” в пространстве эстетики. Г. Шпет и Л. Выготский // Густав Шпет и современная философия гуманитарного знания. M.: ЯРК, 2006. – сс. 221-235.
3. Чубаров И. “Театрализация жизни ” как стратегия политизации искусства» // Советская власть и медиа / Под. ред. Х. Гюнтер, С. Хэнсен (ред.). СПб.: 2006. – сс. 281-295
4. Чубаров И. Сингулярность. // Энциклопедический словарь современной западной философии / Под ред. В.Малахова и В.Филатова. М.: 2009. – сс. 181-182.
5. Чубаров И. Густав Шпет и современная философия гуманитарного знания. К 130-летию Г.Г. Шпета. Выступление на круглом столе // Вопросы философии. № 7 (2010). М.: Наука, 2010. – сс. 3-40.
6. Чубаров И. Проблема «Я» в герменевтической философии Густава Шпета“ // Перепечатка: Густав Густавович Шпет. М.: РОССПЭН, 2014. - сс. 208-217.
7. Чубаров И. (в соавт. И. Болдырев). Путем Буцефала. Послесловие к сборнику переводов В. Беньямина // Вальтер Беньямин. Учение о подобии. Медиаэстетические произведения. Сб. статей / Составление и послесловие И. Чубаров, И. Болдырев. М.: РГГУ, 2012. – сс. 271-287.
8. Гуссерль в России; Шпет // Словарь под ред. М.А. Маслина. М., Республика. 1995. - сс. 126-128; 622-625.
9. Чубаров И. Дзига Вертов: коммунистическая расшифровка действительности // Альманах “Транслит”. № 6-7. СПб., 2010. – сс. 12-15.
10. Чубаров И. Мимесис насилия и жертвенность текста. Жирар, Рене. «Козел отпущения». // “Пушкин” № 1. 2011. - сс. 86-96.
11. Чубаров И. Символ, аффект мазохизм (Образы революции у Белого и Блока) // Философия. Литература. Искусство: Андрей Белый - Вячеслав Иванов - Александр Скрябин / под ред. К. Исупова. М.: РОССПЭН, 2013. - сс. 180-205.
12. Чубаров И. История подготовки Словаря художественных терминов ГАХН (1923-1929) // Словарь художественных терминов ГАХН. под ред. И. Чубарова. М.: Логос-альтера. 2005. – сс. 479-493.
13. Антология феноменологической философии в России. Составитель, автор предисловия, вводных статей и комментариев Чубаров И.М. Тт. 1-2. М.: Логос, Прогресс-Традиция. 1998-2001.
14. Чубаров И.М. Освобожденная вещь vs. овеществленное сознание. Взаимодействие понятий «остранение» (Verfremdung) и «отчуждение» (Entfremdung) в русском авангарде // EINAI: Проблемы философии и теологии" №2 (002) 2012. - сс. 5-22.
15. Чубаров И. Коммунистическая чувственность. Тезисы о производственном искусстве // Педагогическая поэма. Архив будущего музея истории. Под ред. А. Жиляева и др. Marsilio Editori s.p.a. Венеция, 2014. - сс. 90-98.
Другие работы, опубликованные автором по теме исследования на иностранных языках:
1. Gegenständliches Wunsсh- und gestaltloses Genußobjekt. Phänomenologische und psychologische Ästhetik der 1920er Jahre in der Staatlichen Akademie für Kunstwissenschaften (GAChN, Moskau) // Plurale (2005) № 4 SS. 269-296. Berlin. (на нем. яз.)
2. Das Projekt einer Synthese von Philosophie, Psychologie und Kunst in der Moskauer Akademie für Kunstwissenschaften (GAChN) 1921-1930. In: Ästhetik von unten. // Hrsg. von Marie Guthmüller und Wolfgang Klein. Tübingen: Gunter-Narr-Verlag, 2005 (на нем. яз.).
3. Die Oberfläche des literarischen Dings als Grenze zwischen Sinn und Nonsense (Andrej Belyj, V. Šklovskij, V. Kandinskij, L. Vygotskij, G. Špet und Futurismus). In: Hennig, Anke / Obermayr, Brigitte / Witte, Georg (Hg.): Fraktur. Gestörte ästhetische Präsenz in Avantgarde und Spätavantgarde. Wiener Slawistischer Almanach Sonderband 63, 2006.
4. «‛Verfremdung’ und ‛Entfremdung’: zwei Standpunkte zum Problem des Dings in der literarischen Avantgarde und im Marxismus». In: Witte, Georg (Hrsg.): Der dementierte Gegenstand: Artefaktskepsis der russischen Avantgarde zwischen Abstraktion und Dinglichkeit. // Wiener Slawistischer Almanach № 70; 2007. (на нем. яз.)
5. “Lev Vygotskij’s Psychology of Art as an Avantgarde Project” // Social Sciences 2007, 3. (на англ. яз.)
6 „‘Der Tod des Arbeiters’ vs. ‘die freie Schifffahrt’: Arbeitsbilder in zeitgenössischer westlicher und russischer Kultur”. In: Plurale – Alltag 7 (2007). (на нем. яз.)
7. «Analyse comparée de la compréhension de la subjectivité chez G. Deleuse et chez G. Chpet.» // «Gustav Chpet et son héritage. Aux sources russes du structuralisme et de la sémiotique». Bordeaux, 2008. (на франц. яз.)
8. Sexuelle Transgression vs. Grenzlosigkeit der Arbeit. Bataille und Platonov. // Russkaja Pochta. Журнал о русской литературе и искусстве. Белград, 2008. С. 157-166. (на нем. языке).
9. Liberated Thing vs. Materialized Conscience. Interaction of the Concepts “Distanciation” (Verfremdung) and “Alienation” (Entfremdung) in Russian Avanguard. // Russian Studies in Philosophy. Published by M. E. Sharpe Inc. Vol. 48. Number 1 (на англ. яз.)
10. An Apology of the Political by V. Podoroga // Social Sciences. Vol. 42. №3. 2011, pp. 143-146. (на англ. яз.)
11. «Трансцендентальная аффектология» Андрея Белого // Russian Literature. Vol. 70. Issues 1-2. 1 Juli-15August 2011, pp. 237-253.
12. Anthropologie der Maschine. Die ‚literarischen’ Maschinen Andrej Platonovs. // Hans-Christian von Herrmann und Wladimir Velminski (Hg.): Maschinentheorien/Theoriemaschinen. Frankfurt am Main: Peter Lang, 2012. S. 83-96 (на нем. яз.)
13. Zurückbleibendes Symbolisches und vorauseilendes Reales: (Expressionismus, Konstruktivismus und Produktionskunst als Objekt der philosophischen Hermeneutik, der Psychologie und Soziologie der Kunst in der GAChN) // Hansen-Loewe A., Obermayr B., Witte G., (Hg.): Form und Wirkung. Muenchen, Fink Verlag. 2013. SS. 197-208. (на нем. яз.)
14. Die Eugen- und Fremdbedeutung der Produktionskunst in der kunstwisenschaftlichen Diskussion unter den Abwesenden: Pavel Popov, Richard Hamann und Lev Trockij // Kunst als Sprache - Sprachen der Kunst. Russische Ästhetik und Kunsttheorie der 1920er Jahre in der europäischen Diskussion. Nikolaj Plotnikov (Hg.) Zeitschrift für Ästhetik und Allgemeine Kunstwissenschaft, Sonderheft 12. 2014. S. 281-295. (на нем. яз.)
15. Communist Sensuality. Theses on Production Art // Pedagogical Poem. The Archive of the Future. Museum of History. Ed. Ilya Budraitskis, Arseniy Zhilyaev. Marsilio Editori s.p.a. Venice, pp. 53-59. (на англ. яз.)
16. Anthropologie machinique. Manifeste tardif // Revue philosophique de la France et de l’Étranger. N. 3. (139). P.U.F. 2014, рр. 377-394. (на франц. яз.)