Системное влияние характеризуется тем, что именно оно задает определенный вектор, пронизывает базовые начала и основные институты цивилистического процесса (виды производств, предмет и основание иска, предмет доказывания, относимость доказательств и др.). Наряду с проявлениями системного влияния обнаруживаются и так называемые «частные вкрапления» (институт судебных расходов, институт изменения способа исполнения судебного акта, институт поворота исполнения и др.). «Частные вкрапления» представляют собой лишь некий отголосок уже существующих в материальном праве конструкций. Такие конструкции вполне жизнеспособны и без их ретрансляции в процессуальные нормы, их существование никак не влияет на необходимость создания корреспондирующих процессуально-правовых моделей. Однако по определенным причинам (процессуальная экономия, оптимизация используемых процессуальных механизмов, ускорение судопроизводства и др.) законодатель считает необходимым выстроить определенные «мостки» между материальным и процессуальным законодательством.
2. Применительно к процессу влияния судебных актов на материально-правовые отношения автором предлагается в качестве общего правила исходить из недопустимости таких вкраплений в процессуальнуюматерию, которые бы так или иначе изменяли действие институтов материального права. Обоснованием данного правила является идея о том, что сторона спорного материального правоотношения не должна получать преимуществ только лишь потому, что она сама или в ее интересах обратились к судебной защите (равным образом сторона спорного материального правоотношения не должна претерпевать ущемления материальных прав исключительно лишь по причине того, что другая сторона обратилась к судебной защите).
Исключения из этого общего правила вызываются:
а) особыми судебными процедурами, смысл и назначение которых как раз и состоит во вторжении в материально-правовую сферу (преобразовательные иски, банкротные процедуры, разрешение вопросов, связанных с дееспособностью физических лиц, и т.п.);
б) необходимостью застабилизировать спорное или установленное материальное правоотношение (обеспечительные запреты);
в) настоятельной потребностью в особой правовой регламентации соединения материально- и процессуально-правовой ткани. Здесь речь идет о случаях, когда возникновение, изменение или прекращение спорного (установленного) материального правоотношения содержательно связано с уже возникшим либо разрешенным судебным спором. При этом динамическое развитие такого материального правоотношения может происходить как в рамках материально-правовой сферы, так и посредством обращения к существующим процессуальным институтам. Именно в последнем случае возникает необходимость в особом правовом регулировании - регулировании, которое обеспечит органичное «вплетение» материально-правового института в уже известные процессуальные конструкции. Однако подобная корректировка должна иметь объективную границу, которая определяется связующими нитями согласования с природой соответствующего процессуально-правового института.
3. В диссертации предлагается выделять помимо спорных (установленных) материальных правоотношений также и побочные, под которыми понимаются самостоятельные материальные правоотношения, возникновение и динамика которых связаны исключительно с принимаемыми судом актами или совершаемыми им процессуальными действиями. К побочным правоотношениям также предложено относить материальные правоотношения, возникающие в ходе исполнительного производства. При этом субъектный состав побочных правоотношений может как совпадать, так и не совпадать с составом спорящих сторон.
Обосновано, что возникновение таких побочных правоотношений вызывается следующими причинами. Во-первых, они могут быть следствием реализации определенных материально-правовых конструкций, используемых при рассмотрении судебного дела и исполнении судебного акта. Во-вторых, причиной может быть ненадлежащее осуществление государственной функции по отправлению правосудия. В-третьих, побочные правоотношения могут возникать в связи с использованием определенного материально-правового способа защиты нарушенных прав и охраняемых интересов.
4. Оказываемый материально-правовой эффект судебного акта предложено разделять на прямой и опосредованный.
Прямой правовой эффект состоит в том, что судебный акт воздействует на спорное (установленное) материальное правоотношение непосредственно - само содержание судебного акта четко и однозначно указывает либо на то, как изменится известное материальное правоотношение, либо на его прекращение, либо на возникновение нового, притом совершенно конкретного правоотношения.
Опосредованный правовой эффект явление более сложное - он может касаться как спорного (установленного) материального правоотношения, так и иных материальных правоотношений; здесь важно, что сам судебный акт не содержит прямого указания на то, в чем конкретно такой эффект проявляется. Для констатации опосредованного правового эффекта необходимы определенные логико-правовые построения.
Опосредованный правовой эффект может проявляться, в частности,
- в возникновении либо прекращении побочных материальных правоотношений;
- в констатации действительности сделки применительно к периоду с момента ее совершения до момента вступления в законную силу судебного акта, которым недействительная сделка прекращена на будущее;
- в изменении правовой квалификации исполнения, произведенного по недействительной сделке, которая на основании судебного решения была признана действительной.
Случаи, когда наряду с прямым эффектом обнаруживается опосредованный, предлагается именовать двойственным правовым эффектом судебного акта.
5. Конфликты между материально- и процессуально-правовыми институтами предложено разделять на действительные и мнимые.
Действительные конфликты представляют собой сущностные противоречия между материально- и процессуально-правовыми институтами.
О мнимых конфликтах следует говорить тогда, когда, несмотря на похожую терминологию и внешнее сходство материально- и процессуально-правовых институтов, в действительности законодатель использует принципиально разные конструкции: само по себе оперирование таким инструментарием не порождает почву для противоречий, поскольку как в материальном праве соответствующий институт продолжает свое «правовое бытие», так и в цивилистическом процессе его «близнец» равным образом вполне успешно применяется для целей отправления правосудия.
От конфликтов следует отличать те ситуации, когда имеющаяся пробельность в одной из отраслей порождает правовую неопределенность в реализации института из другой отрасли. Само по себе отсутствие нормативно-правового регулирования отнюдь не означает принципиальное непринятие конструкции, заложенной в другой отрасли.
6. В диссертации разработаны общие подходы к разрешению конфликтов между материально-правовыми и процессуальными институтами. В частности, обосновывается, что однозначный выбор в пользу материально-правового института не может быть признан универсальным средством разрешения таких конфликтов. При разрешении вопросов о самой возможности и содержательной глубине корректировки процессуально-правового института предлагается исходить из следующего.
Во-первых, для случаев, когда предполагаемое изменение затрагивает процессуальные нормы, регламентирующие содержание базовых принципов цивилистического процесса, необходимо учитывать, что такие принципы как некая самоценность, как содержательная основа отрасли не могут в неком автоматическом режиме изменяться всякий раз, как только того потребует появление нового материально-правового института.
Во-вторых, требуется анализ того, как корректировка процессуально-правового института скажется на возможности реализации иных материально-правовых институтов, в частности, не приведет ли это к таким противоречиям, в результате которых окажется дефектным иной (уже существующий) материально-правовой механизм.
В-третьих, особый подход необходим к ситуациям, когда процессуально-правовой институт органично встроен в определенную процессуальную модель - так, что удаление «рабочей шестерни» приведет к полному ее (модели) разрушению. Здесь необходимо ставить вопрос о том, насколько ценна такая модель, можно ли пожертвовать ею ради нового материально-правового института?
7. В диссертации выделяются три способа, на основе которых правовая наука могла бы решать задачи, связанные со снятием противоречий между материально- и процессуально-правовыми институтами:
1) способ, основанный на полном приоритете материально-правового института;
2) способ, основанный на полном приоритете процессуально-правового института;
3) способ, основанный на взаимосогласовании материально- и процессуально-правовых институтов.
Приоритет одного из институтов над другим должен влечь такое изменение отраслевых норм, регулирующих конкурирующий правовой институт, которое либо вообще исключит данный правовой институт из сферы правового регулирования, либо (если это принципиально возможно) устранит противоречие посредством изъятия лишь отдельных правил, определяющих содержание института.
Способ, основанный на взаимосогласовании, предполагает, что при сохранении идейной основы материально-правового института одновременно создается необходимый механизм реализации в процессуальной отрасли. Здесь допустимы корректировки как материально-, так и процессуально-правового законодательства. Однако такие изменения не должны затрагивать сути этих институтов - и тот, и другой продолжат свое правовое «бытие».
Относительно приоритета в использовании конкретных способов разрешения конфликтов в диссертации предлагается исходить из следующих правил. Первое состоит в том, что обращение к способам, основанным на приоритете одного отраслевого института над другим, допускается лишь тогда, когда взаимосогласование конфликтующих материально- и процессуально-правовых институтов принципиально невозможно. И только тогда, когда противоречия настолько глубоки, что эта задача становится неразрешимой, исследователь (а вслед за ним и законодатель) должен обратиться к «хирургическому инструментарию» и определить, какой из правовых институтов подлежит «препарированию». Здесь формулируется второе правило: при невозможности взаимосогласования конфликтующих материально- и процессуально-правовых институтов необходимо исходить из приоритета материально-правового института, за исключением случаев, когда это привело бы к противоречию с базовыми принципами цивилистического процесса либо ограничило бы возможность реализации иных (помимо конфликтующего) материально-правовых институтов, либо же разрушило бы эффективно работающую процессуальную модель, ценность которой выше конфликтующего материально-правового института.
8. Для защиты прав и законных интересов анонимного автора, а также в иных случаях, когда материальное законодательство допускает сохранение анонимности субъекта, ищущего судебной защиты, в процессуальное законодательство автором предлагается ввести конструкцию анонимного (неперсонифицированного) истца.
Такая конструкция могла бы использоваться для преобразовательных исков и отрицательных исков о признании. Для исков о присуждении ограничение в использовании указанной конструкции должно исчерпываться лишь случаями предъявления таких исков, удовлетворение которых имплицитно предполагает раскрытие личности лица, ищущего судебную защиту (например, иск о публикации решения суда о допущенном нарушении с указанием действительного правообладателя). Для положительных исков о признании эффективное использование конструкции анонимного (неперсонифицированного) истца как средства правовой защиты невозможно, поскольку удовлетворение подобных исков предполагает констатацию принадлежности права строго определенному субъекту.
Анонимность истца в цивилистическом процессе не может носить абсолютного характера. Для целей исполнения обязательств, в которых неперсонифицированный истец может стать должником, предложено введение института закрытого судебного раскрытия личности.
9. В диссертации обосновывается необходимость введения в цивилистический процесс института условных соглашений, под которыми понимаются соглашения, порождающие правовые последствия лишь при вынесении строго определенного судебного акта. Реализация таких соглашений возможна лишь в рамках конкретного судебного дела; если судомвыносится иной (нежели предусмотрели стороны) судебный акт, действие такого условного соглашения прекращается.
Введение института условных соглашений должно быть взаимосогласовано с теми материально-правовыми конструкциями, которые придают значение волеизъявлению субъекта, не являющемуся стороной сделки, по поводу которой заключается условное соглашение.
10. Обоснована необходимость особого подхода для случаев, когда судебное изменение гражданско-правового договора вызвано корректировкой материально-правовых норм, регулирующих договорное правоотношение. Поскольку суд, констатируя изменение договорного правоотношения, связан требованием закона, ни момент вступления принятого им решения в законную силу, ни соглашение сторон не могут изменить момента соответствующей корректировки, определенной законодателем. Решение суда, которым удовлетворено требование истца, будет фиксировать лишь уже имевшее место ретроспективное изменение договорного правоотношения, выступая таким образом не в качестве правообразующего, но как судебный акт о признании.
Для случаев, когда заинтересованная сторона, не дожидаясь момента, определенного законодателем для изменения соответствующей материально-правовой нормы, превентивно обращается в суд с требованием изменить договор, предлагается специальное правовое регулирование в отношении института судебного решения: при удовлетворении такого иска суд должен указать, что изменение договорного условия будет произведено в будущем (конкретная дата здесь будет определена в соответствии с тем, как это предусмотрено нормативным актом, изменяющим правовую норму). При этом удовлетворение подобного превентивного иска не должно препятствовать заинтересованной стороне требовать изменения или отмены судебного решения в случаях, когда по каким-либо причинам изменены содержание либо срок вступления в действие нормативного акта, на основании которого было подвергнуто корректировке договорное правоотношение, либо когда этот нормативный акт отменен.
11. Для судебных решений по искам об изменении договора присоединения в части условия о договорной подсудности в диссертации предлагается дифференцировать момент, с которого гражданско-правовой договор будет считаться измененным. Значение должно иметь наличие уже возбужденного судебного производства по иску, связанному с материально-правовыми обязательствами, возникшими из договора присоединения.
Для случаев, когда иск, связанный с материально-правовыми обязательствами, возникшими из договора присоединения, еще не предъявлен, момент, с которого гражданско-правовой договор будет считаться измененным, должен совпадать с датой вынесения судебного решения.
Если к моменту предъявления иска об изменении договора присоединения дело по иску, связанному с материально-правовыми обязательствами, возникшими из договора присоединения, уже возбуждено, момент, с которого договор будет считаться измененным, должен определяться ретроспективно: судебное решение об изменении договора должно изменять условие о договорной подсудности с момента заключения договора присоединения.
Для случаев, когда к моменту предъявления иска об изменении договора присоединения дело по иску, связанному с материально-правовыми обязательствами, возникшими из договора присоединения, уже рассмотрено, при вынесении судебного решения об удовлетворении иска об изменении договора присоединения в части условия о договорной подсудности момент, с которого договор будет считаться измененным, должен совпадать с датой вынесения судебного решения.
12. В диссертации обосновывается, что для случаев, когда действующее законодательство не квалифицирует третейские (арбитражные)оговорки, содержащиеся в формулярах или иных стандартных формах, как ничтожные, сторона, присоединившаяся к договору, должна иметь правовые возможности дезавуировать навязанное условие об альтернативной процедуре разрешения спора.
В качестве механизма, который бы обеспечил реализацию интереса стороны, присоединившейся к договору, предлагается использовать иск об изменении договора присоединения в части навязанной третейской (арбитражной) оговорки. При этом процессуально-правовые последствия предъявления такого иска и вынесения судебного решения предлагается дифференцировать в зависимости от того, какой суд (третейский или государственный) является компетентным в рассмотрении требования об изменении договора, учитывая наличие или отсутствие производства по иску, связанному с материально-правовыми обязательствами, возникшими из договора присоединения.
13. Применительно к случаям, когда наряду с материальным правопреемником в качестве субъекта права сохраняется также и материальный правопредшественник, в качестве основания для процессуального правопреемства предлагается использовать волеизъявление заинтересованных субъектов - тех, чьи интересы напрямую затрагиваются заменой стороны. К таким заинтересованным субъектам следует относить истца, ответчика, а также лицо, не являющееся стороной в спорном правоотношении и при этом полагающее, что по основаниям, установленным действующим законодательством, оно заняло место кредитора (должника) в спорном правоотношении.
Истец и ответчик должны быть наделены правом заявить ходатайство о замене истца (ответчика) процессуальным правопреемником, а лицо, не являющееся стороной в спорном материальном правоотношении и при этом полагающее, что по основаниям, установленным действующим законодательством, оно заняло место кредитора (должника) в спорном правоотношении, - правом заявить ходатайство о привлечении его в дело в качестве процессуального правопреемника истца (ответчика).
Ходатайство стороны о замене истца (ответчика) процессуальным правопреемником подлежит удовлетворению при наличии согласия на такую замену другой стороны и предполагаемого материального правопреемника. Ходатайство лица, полагающего, что по основаниям, установленным действующим законодательством, оно заняло место кредитора (должника) в спорном материальном правоотношении, о привлечении его в дело в качестве процессуального правопреемника истца (ответчика) подлежит удовлетворению при наличии согласия на такую замену как истца, так и ответчика. В случае если хотя бы один из указанных субъектов возражает против замены истца (ответчика) процессуальным правопреемником, суд должен отказать в удовлетворении ходатайства о привлечении в дело процессуального правопреемника (о замене стороны процессуальным правопреемником) и рассмотреть дело по предъявленному иску.
14. Применительно к институту отсрочки (рассрочки) в исполнении судебного акта обосновывается, что установленное судом материальное правоотношение может подвергаться изменению в части сроков исполнения обязательства лишь по основаниям, установленным материальным законодательством.
Само конструирование механизма института отсрочки (рассрочки) в исполнении судебного акта должно учитывать базовые подходы материального законодательства к изменению материального правоотношения. В частности, кредитору необходимо компенсировать то, что он утрачивает (или может утратить) в связи с судебным переносом сроков исполнения обязательства.
Интерес должника к изменению материального правоотношения к своей выгоде не может и не должен исключать противоположный интерес кредитора (взыскателя), направленный на дезавуирование невыгодных для него правовых последствий. При наличии соответствующего заявления кредитора (взыскателя) суд должен проверять, не отпали ли основания, повлекшие вынесение судебного определения об отсрочке (рассрочке), и если данный факт будет установлен, то принимать новое преобразовательное судебное определение. Хронологически действие такого определения должно распространяться лишь на будущее.
15. Предложено модифицировать существующий подход к основаниям привлечения лица к ответственности за неисполнение судебного акта. В частности, обосновывается, что с вынесением судебного акта об отсрочке (рассрочке) исполнения, изменении способа или порядка исполнения лицо, не исполнившее судебный акт, не может быть привлечено к ответственности за такое неисполнение, а ранее привлеченное к ответственности подлежит освобождению от нее, если совокупно имеются два обстоятельства:
1) неисполненный судебный акт изменен ретроспективно - так, что на момент привлечения лица к ответственности подлежащей исполнению обязанности де-юре не существовало;
2) основаниями такого изменения явились действия (бездействие)взыскателя или иные причины, не связанные с деятельностью лица, не исполнившего судебный акт.
Обоснована применимость данного подхода и по отношению к субъектам, которые в силу специфики исполнения определенного рода обязательств являются обязательными участниками в процедуре передачи объектов гражданских и иных прав от должника взыскателю.
1. Абушенко, Д.Б. Проблемы взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права в цивилистическом процессе [Текст] / Д.Б. Абушенко – Тверь: Издатель Кондратьев А. Н., 2013. – 319 с. (18,6 п. л.);
2.Абушенко, Д.Б. Судебное усмотрение в гражданском и арбитражном процессе [Текст] / Д.Б. Абушенко – М.: Издательство НОРМА, 2002. – 176 с. (9,24 п. л.);
3.Абушенко, Д.Б. Обеспечительные меры в административном судопроизводстве: практика арбитражных судов [Текст] / Д.Б. Абу-шенко – М.: Волтерс Клувер, 2006. – 240 с. (15 п. л.);
Статьи в рецензируемых научных журналах, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Минобрнауки Российской Федерации для опубликования основных научных результатов диссертаций на соискание ученой степени доктора наук
4.Абушенко, Д.Б. Об окончательных судебных актах, исключающих возникновение обязательства о возмещении убытков, причиненных обеспечительными мерами [Текст] / Д.Б. Абушенко // Журнал «Закон». – 2009. – № 7. – С. 93 – 100 (0,5 п. л.);
5.Абушенко, Д.Б. Судебная защита охраняемого законом интереса должника в гражданском правоотношении применительно к институту отсрочки (рассрочки) исполнения судебного акта [Текст] / Д.Б. Абушенко // Журнал «Закон». – 2010. – № 5. – С. 84 – 94 (1,2 п. л.);
6.Абушенко, Д.Б. О соответствии некоторых процессуальных новелл базовым принципам арбитражного процесса [Текст] / Д.Б. Абу-шенко // Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа. – 2010. – № 4. – С. 104 – 111 (0,5 п. л.);
7.Абушенко, Д.Б. Публично-правовые последствия изменения (прекращения) установленного судом материального правоотношения [Текст] / Д.Б. Абушенко // Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа. – 2011. – № 4. – С. 181 – 208 (2 п. л.);
8.Абушенко, Д.Б. Согласованное волеизъявление заинтересованных субъектов как основание процессуального правопреемства в циви-листическом процессе [Текст] / Д.Б. Абушенко // Арбитражный и гражданский процесс. – 2012. – № 4. – С. 16 – 21 (0,6 п. л.);
9.Абушенко, Д.Б. Согласованное волеизъявление заинтересованных субъектов как основание процессуального правопреемства в циви-листическом процессе [Текст] / Д.Б. Абушенко // Арбитражный и гражданский процесс. – 2012. – № 5. – С. 5 – 8 (0,6 п. л.);
10.Абушенко, Д.Б. Согласованное волеизъявление заинтересованных субъектов как основание процессуального правопреемства в циви-листическом процессе [Текст] / Д.Б. Абушенко // Арбитражный и гражданский процесс. – 2012. – № 6. – С. 33 – 38 (0,5 п. л.);
11.Абушенко, Д.Б. Вопросы судебного изменения договора присоединения в части навязанной стороне третейской (арбитражной) оговорки [Текст] / Д.Б. Абушенко // Арбитражный и гражданский процесс. – 2013. – № 2. – С. 21 – 26 (0,5 п. л.);
12.Абушенко, Д.Б. Вопросы судебного изменения договора присоединения в части навязанной стороне третейской (арбитражной) оговорки [Текст] / Д.Б. Абушенко // Арбитражный и гражданский процесс. – 2013. – № 3. – С. 31 – 35 (0,5 п. л.);
13.Абушенко, Д.Б. Вопросы системного влияния материального права на цивилистический процесс [Текст] / Д.Б. Абушенко // Российский юридический журнал. – 2013. – № 3 (90). – С. 154 – 159 (0,5 п. л.);
14.Абушенко, Д.Б. Сравнительный анализ гражданско-правового зачета и зачета, производимого в рамках института встречного иска в арбитражном и гражданском процессе [Текст] / Д.Б. Абушенко // Вестник Федерального арбитражного суда Уральского округа. – 2013. – № 2. – С. 66 – 72 (2 п. л.);
15.Абушенко, Д.Б. Критические размышления об основаниях процессуального правопреемства в современном цивилистическом процессе [Текст] / Д.Б. Абушенко // Арбитражный и гражданский процесс. – 2013. – № 8. – С. 13 – 18 (0,6 п. л.);
16.Абушенко, Д.Б. Защита прав анонимного автора и вопросы персонификации истца (взыскателя) [Текст] / Д.Б. Абушенко // Арбитражный и гражданский процесс. – 2013. – № 10. – С. 19 – 28 (0,9 п. л.);
17.Абушенко, Д.Б. Защита прав анонимного автора и вопросы персонификации истца (взыскателя) [Текст] / Д.Б. Абушенко // Арбитражный и гражданский процесс. – 2013. – № 11. – С. 12 – 21 (0,9 п. л.);
18.Абушенко, Д.Б. Сущностные черты, причины и способы разрешения конфликтов между материально- и процессуально-правовыми институтами [Текст] / Д.Б. Абушенко // Закон и право. – 2013. – № 11. – С. 80 – 83 (0,4 п. л.);
19.Абушенко, Д.Б. Отдельные вопросы систематизации исследований применительно к проблематике взаимовлияния судебных актов и юридических фактов материального права в цивилистическом процессе [Текст] / Д.Б. Абушенко // Право и государство. – 2013. – № 10 (106). – С. 66 – 70 (0,5 п. л.);
Статьи в иных журналах, доклады и статьи, опубликованные в материалах всероссийских и международных научно-практических конференций:
20.Абушенко, Д.Б. Встречный иск: вопросы материального и процессуального права [Текст] / Д.Б. Абушенко // В сборнике: Проблемы защиты прав и законных интересов граждан и организаций. Материалы международной научно-практической конференции (23 – 26 мая 2002 г.). – Краснодар, 2002. – С. 160 – 164 (0,2 п. л.);
21.Абушенко, Д.Б. Прямой и опосредованный правовой эффект судебного акта, принятого по преобразовательному иску о защите охраняемого законом интереса [Текст] / Д.Б. Абушенко // Информационный журнал «Федеральный арбитражный суд Уральского округа. Практика. Комментарии. Обзоры». – 2007. – № 4. – С. 95 – 101 (0,3 п. л.);
22.Абушенко, Д.Б. Некоторые теоретические вопросы судебной защиты охраняемого законом интереса по делам искового производства [Текст] / Д.Б. Абушенко // В сборнике: Тенденции развития гражданского процессуального права России. – СПб.: Юрид. центр Пресс, 2008. – С. 223 – 228 (0,2 п. л.);
23.Абушенко, Д.Б. Некоторые теоретические вопросы судебной защиты охраняемого законом интереса применительно к институту изменения способа исполнения судебного акта [Текст] / Д.Б. Абу-шенко // Сборник материалов международной научно-практической конференции «Принудительное исполнение актов судов и иных органов. Полномочия должностных лиц при осуществлении исполнительных действий». – СПб, 2010. – С. 111 – 117 (0,2 п. л.);
24.Абушенко, Д.Б. О материально- и процессуально-правовых особенностях исков и судебных решений по требованиям о заключении, изменении и прекращении договора [Текст] / Д.Б. Абушенко // Вестник гражданского процесса. – 2013. – № 2. – С. 60 – 108 (3,5 п. л.);
25.Абушенко, Д.Б. Об общих подходах к реформированию процессуального законодательства сквозь призму системного влияния материального права на цивилистический процесс и «частных вкраплений» материального права в процессуальную ткань [Текст] / Д.Б. Абушенко // Вестник гражданского процесса. – 2013. – № 5. – С. 21 – 33 (0,7 п. л.);
26.Абушенко, Д.Б. Вопросы судебного изменения договора присоединения в части навязанных стороне процессуально-правовых условий [Текст] / Д.Б. Абушенко // Совершенствование судебной и несудебной форм защиты прав и законных интересов граждан и юридических лиц. Материалы международной научно-практической конференции. Москва. 29 ноября 2012 г. – М.: Издательский центр Университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА), 2013. – С. 118 – 128 (0,5 п. л.).