- Понятие «элита», активно использующееся в настоящее время всеми видами социогуманитарного знания, генетически восходит к философии и является продуктом аксиологического, субстанциализирующего подхода к проблеме природного и социального неравенства. Исторически дифференциация на периодически обновляемую элиту и массы возникла в индустриальном обществе, сменив сословную статусно-стратификационную систему. Конкурентность и обновляемость элит - системообразующая институциональная характеристика индустриального и постиндустриального общества, обеспечивающая интенсивное развитие. Для модернизирующихся обществ характерна институциональная структура, поддерживающая интенсивное развитие, и субъективно ориентированные на ценности развития элитные группы. Способ операционализации понятия элиты в социологии зависит от методологической парадигмы исследования. В социологию понятие элиты вошло в русле структурно-функционального подхода и обозначает группу, выделившуюся по функционально-ролевым и статусно-должностным критериям, что предполагает оценку действий членов этой группы в зависимости от функционально-ролевой и профессионально-должностной эффективности. В функционалистской парадигме элита определяется как социально-статусная группа, выполняющая ролевую функцию стратегических решений в политике и управлении (политическая или управленческая элита), или ценностнотворческую и интегративную функции (культурная элита). В рамках понимающей социологии (субъективизирующий подход) элита может рассматриваться как группа, определяющая смысловую структуру социального действия массовых акторов. На основе институционального (объективизирующего) подхода элита рассматривается как социальный институт, задающий институциональные траектории социальных и политических практик. Постмодернистская (постструктуралистская) методология рассматривает элиты на основе субъектно-объектного подхода в единстве процессов габитуализации и структурации.
- Политическая элита может быть операционализирована как социальный субъект по объективным (функции) и субъективным (смыслополагание) критериям. Среди ее основных социальных функций можно выделить стратегическую, организационную и интегративную. Если стратегическая функция воплощается в деятельности по определению перспективных направлений развития общества и его институтов, то в организационную функцию входят текущие управленческие и социально-организующие практики, а в интегративную - создание и продвижение социального проекта с потенциалом интеграции всех слоев и групп населения. Субъективный критерий состоит в самоидентификации политической элиты с репрезентируемой ею массовой общностью через производство общезначимых смыслов и ценностей, признаваемых и воспринимаемых массовыми слоями. В модернизирующемся обществе политическая элита ориентирует свои управленческие практики на приоритеты развития, стратегию - на цели развития, интегрирует массы вокруг ценностей развития.
- Для интенсивного осуществления модернизации необходим открытый тип рекрутинга элит и открытость каналов внутриэлитной вертикальной мобильности, что дало бы возможность максимально широко использовать человеческий потенциал общества в интересах развития. В постсоветском российском обществе сохраняется преемственность с позднесоветским в отношении закрытости номенклатурно-элитных слоев, являющихся базой рекрутинга политической элиты и низкой конкурентности элитогенеза. Закрытость российского правящего слоя и практическое отсутствие эффективной ротации элит создали возможность приватизации его представителями элитного статуса и сопутствующих привилегий, а прогрессирующее сращение власти и собственности привело к превращению собственности и кланово-корпоративной принадлежности в основной критерий рекрутинга политической элиты. В то же время закрытый характер рекрутинга элит способствует их отчуждению от рядовых акторов и несоответствию приватных интересов представителей элитного слоя целям и ценностям модернизации.
- Осуществление эффективной модернизации предполагает активное сотрудничество в этом процессе элиты и гражданского общества, основанное на их консенсусе относительно ценности и необходимости развития. В условиях российского общества с его традиционно слабыми гражданскими институтами роль элиты в инициировании и обеспечении модернизационных изменений является определяющей, однако без участия гражданского общества и подключения его институциональных механизмов к решению задач развития эффективная модернизация невозможна. Отсутствие у гражданского общества возможности вести диалог с политической элитой, как и неспособность элиты воспринимать мнение гражданского общества, уничтожают саму возможность конструктивного консенсуса между ними. Гражданское общество в России субъективно и объективно заинтересовано в модернизации и росте своих позиций, в восстановлении утраченного контроля над элитой. Однако элита не заинтересована в реальной модернизации, которая разрушит ее как корпорацию власти. Именно поэтому она апеллирует к силе, а не к социальной рефлексии и культуре. Самоизоляция элиты от гражданского общества и «силовизация» социальной среды препятствуют использованию инновационного потенциала неэлитных социальных групп и закреплению в узких границах пространства гражданской инициативы, что при необновляемой и стратегически неэффективной политической элите исключает возможность реальной модернизации.
- Витки модернизации в России всегда носили реактивный характер и инициировались «сверху» стратегически мыслящими политическими элитами в ответ на внешние вызовы. Мобилизационная, авторитарная («имперская») модель российской модернизации была обусловлена традиционной неразвитостью гражданского общества и предполагала компенсирующий эту неразвитость институт политической элиты с определяющими стратегическими и организационными функциями. В настоящее время политическая элита, будучи замкнутой корпорацией, не обновляет свои человеческие ресурсы и давно уже истощила свой инновационный потенциал. Тем не менее она стремится сохранять главенствующее положение, привилегии и приобретенную с их помощью собственность. Элита переориентировалась на приватные, частногрупповые цели и ценности, явно противоречащие объективным целям общества. Ее цели заключаются в том, чтобы не допустить изменений, а ее ценности имеют исключительно частный, потребительский характер. В силу всего этого элита ограничивает свои групповые горизонты настоящим и не может быть субъектом стратегии развития, направленной на будущее.
- Доминирование кланово-корпоративных критериев рекрутинга политической элиты и приватного целеполагания в ее практиках, растущая дистанцированность элиты как от массового слоя, так и от среднего класса и околоэлитных групп делают малоэффективными институциональные механизмы ротации элит. В то же время контрастные диспропорции социальных возможностей элитных слоев и масс, объем приватизированных элитой статусных привилегий ориентируют ее на сохранение статус-кво средствами иллегальных практик, осуществляемых за пределами институциональной регуляции установленного социального порядка. В этой ситуации институционализированные каналы контроля общества за деятельностью элиты и его влияния на принятие управленческих решений и в целом кратический процесс функционируют в презентационном режиме, а внутриэлитные взаимодействия строятся по патроно-клиентельному принципу, что означает феодализацию социального контекста деятельности элиты.
- Выведение политической элиты из-под общественного контроля создает возможность широкого распространения коррупционного лоббирования ключевых управленческих решений и в целом коррупции представителей политического класса. Высокий уровень коррупции политических элит отражает степень их сращения с бизнес-элитой и криминалитетом, их вовлеченность в иллегальные и противоправные солидарности, практики которых ориентированы на обеспечение частногрупповых интересов, противоречащих интересам общества и потребностям его развития. Коррупционная активность элит является источником распространения данной модели поведения на социальные практики всех слоев общества, тем самым способствуя дальнейшему ослаблению институционального порядка и подмене его неформальным порядком.
- Российские политические элиты проявляют в своих кратических практиках и мировоззрении десолидаризацию с интересами общества, выражающуюся в индифферентности к потребностям и ценностям развития социокультурной сферы и человеческого потенциала. Этим определяется дефицит стратегической субъектности элиты, находящий отражение в ее тенденции формировать государствообразующую идеологию на базе синкретического совмещения идеологем и моделей кратических практик, заимствованных из советского и досоветского прошлого, в том числе в превращении православной церкви в основной идеологический институт общества. Эклектический консерватизм политической элиты в ее идеологии и повседневности вступает в противоречие с декларируемыми ценностями развития и является демодернизирующим фактором, вызывая резонанс в массах, отказывающихся от ценностей развития в силу социального разочарования и страха перед новыми издержками.
- Для региональных политических элит укрепление властной вертикали означало их консолидацию с федеральной политической элитой, приведшую к частичной потери самостоятельности на политическом поле, сокращению реального властного потенциала в обмен на частичное снижение ответственности перед региональным сообществом и неформально приватизированные привилегии, связанные с интеграцией в корпоративную целостность правящей элиты всероссийского масштаба. Эта интеграция, хотя и способствовала преодолению регионального сепаратизма, базируется главным образом на установлении неформального патрон-клиентельного внутрикорпоративного консенсуса федеральной и региональных, в том числе этнократических, элит. Такой консенсус является формой компромисса между модернизирующими (консолидационными) и консервирующими (этнократически-традиционными) тенденциями внутри консолидированного элитного сообщества, в силу чего его реальный модернизационный потенциал низок.
- Практики региональных политических элит отражают общую ситуацию, сложившуюся в современном российском обществе в отношении модернизационных процессов. Насущная необходимость модернизации вступает в очевидное противоречие с характером рекрутинга, интенсивностью ротации, кланово-клиентелистскими ориентациями региональных элит. Консолидация федеративных и региональных элит привела к заметному снижению рисков сепаратизма, однако не способствовала снижению удельного веса неформальных клановых и патрон-клиентелистских связей как фактора, влияющего на принятие стратегических решений регионального масштаба. Традиционализм и консерватизм в управленческих практиках региональных элит выступает амбивалентным фактором политического развития регионов в силу того, что, с одной стороны, обеспечивает социально-политическую стабилизацию в регионах и тем самым поддерживает у власти федеральную политическую элиту, а с другой стороны, становится препятствием для развития процессов модернизации и несет в себе риск феодализации общественной жизни в регионах.
1.Имгрунт И.И. Политическая элита как актор модернизации российского общества: субъектные характеристики и эффективность социальных практик. Ростов – на – Дону: СКНЦ ВШ ЮФУ, 2013. 9 п.л.
Публикации в изданиях, включенных в реестр ВАК РФ
2.Имгрунт И.И. Теоретико-методологические проблемы изучения элит в современной социологии // Научная мысль Кавказа. Доп. выпуск 1. 2006. 0,5 п.л.
3.Имгрунт И.И., Гущина Н.А. Российские региональные элиты: особенности элитогенеза // Научная мысль Кавказа. Доп. выпуск 1. 2006. 0,8 п.л./0,4 п.л.
4.Имгрунт И.И. Понятие элиты в концепциях и подходах современной элитологии // Социально-гуманитарные знания. 2010. № 7. 0,5 п.л.
5.Имгрунт И.И., Малышев В.С., Гуськов И.А. Методологические основания социологического анализа значимости социальных лифтов в жизни молодежи // Социально-гуманитарные знания. 2010. № 7. 0,8 п.л./0,4 п.л.
6.Имгрунт И.И. Элита в социальной структуре общества: институциональные характеристики // Социально-гуманитарные знания. 2010. № 11. 0,5 п.л.
7.Имгрунт И.И. Современная российская политическая элита федерального и регионального уровня: теоретико-методологические аспекты изучения // Социально-гуманитарные знания. 2010. № 11. 0,5 п.л.
8.Имгрунт И.И. Региональные политические элиты перед вызовами модернизации (на примере Северо-Кавказского региона) // Социально-гуманитарные знания. 2013. № 7. 0,5 п.л.
9.Имгрунт И.И. Консерватизм элиты как фактор демодернизации российского общества // Вестник Адыгейского государственного университета. 2013. № 4. 0,5 п.л.
10.Имгрунт И.И. Девиантные компоненты повседневных практик управленческой элиты // Социально-гуманитарные знания. 2013. № 11. 0,5 п.л.
11.Имгрунт И.И. Политические элиты России в исследованиях отечественных политологов и социологов // Вестник Адыгейского государственного университета. 2013. № 4. 0,5 п.л.
12.Имгрунт И.И. Проблема рекрутинга региональной элиты в институциональной среде модернизирующегося общества // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2013. № 6. 0,5 п.л.
13.Имгрунт И.И. Роль политико-управленческих элит в модернизации российского общества: теоретические аспекты // Историческая и социально-образовательная мысль. 2013. № 5. 0,5 п.л.
14.Имгрунт И.И. Элитогенез и консолидация региональных и федеральных элит в трансформирующемся российском обществе // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2013. № 7. 0,5 п.л.
Другие издания
15.Имгрунт И.И. Концептуализация понятия элиты в социогуманитарном дискурсе. Ростов-на-Дону: Антей, 2007. 1 п.л.
16.Имгрунт И.И. Социологические методологии исследования элит. Ростов-на-Дону: Антей, 2008. 1 п.л.
17.Имгрунт И.И. Базовые характеристики политической элиты России как субъекта социального действия. Ростов-на-Дону: Антей, 2010. 1 п.л.
18.Имгрунт И.И. Параметры взаимодействия политической элиты и гражданского общества. Ростов-на-Дону: Март, 2011. 1 п.л.
19.Имгрунт И.И. Стратегическая роль политической элиты как ключевого агента модернизации. Ростов-на-Дону: Март, 2012. 1 п.л.
20.Имгрунт И.И. Потенциал и практики политических элит в социальном пространстве российского общества // Актуальные проблемы науки Юга России и Армении: поиски и решения. Научное издание. - ЕР.: Амарс, 2013. 0,7 п.л.
21.Имгрунт И.И. Региональные политико-управленческие элиты в институциональной среде модернизирующегося общества // Гуманитарий Юга России. 2013. № 3. 0,5 п.л.