1. Классическое и постклассическое правопонимание представляют собой стили теоретико -правового мышления, типологические особенности которых определяются типом научной рациональности. Основными характеристиками стиля теоретико-правового мышления являются: 1) способы интерпретации правовой реальности , включающие представления о характере связи бытия права, теоретического знания о нем и языка как средства выражения знания; 2) связи научного метода, субъекта и объекта познания в структуре теоретико-правового исследования; 3) условия истинности теоретических утверждений и критерии научности правовой теории; 4) эпистемологический статус результатов теоретико -правового исследования ; 5) соотношение собственно когнит ивной и социокультурной детерминант в методологии, содержании и динамике теоретико-правового знания; 6) отношение правовой теории к социальной, в том числе юридической, практике, связи теоретического и прикладного юридического знания; и др. Данные характеристики вместе с тем выступают критериями позволяющими провести типологию правопонимания на классическое и постклассическое как обладающих смысловым единством стилей теоретико-правового мышления.
2. Типология классического и постклассического правопонимания, коррелируя с общепризнанной в отечественной философии науки типологией классической и постклассической научной рациональности, имеет внутринаучные и социокультурные основания. Данная типология, являясь инструментом концептуализации истории и современного состояния теоретико-правового знания, представляет собой методологический подход, позволяющий: 1) исследовать классическое и постклассическое право-понимание в их соотнесенности, что делает возможным взаимопрояснение их стилевых особенностей и исключает принятие какого-либо состояния правовой мысли в прошлом и настоящем за самодовлеющий этап ее развития; 2) выявлять стилевую общность эпистемологических и онтологических оснований содержательно различных правовых теорий и тем самым - представить историю правовой мысли как процесс постепенной смены стилей теоретико-правового мышления, в рамках каждого из которых сосуществуют облада ющие стилистическим единством альтернативные правовые концепции; 3) рассматривать ретроспективу и современное состояние теории права в контексте исторического развития и современных тенденций социогуманитарного знания и использовать такой контекстуальный подход в качестве дополнительного инструмента реконструкции правовых учений, позволяющего выявлять их стилеобразующие связи с соответствующим типом научной рациональности.
3. Репрезентирующие классический стиль теоретико-правового мышления (XVII-XIX вв.) юснатурализм и юридический позитивизм сформировались под определяющим влиянием номотетической традиции, предписывавшей социогуманитарным наукам эпистемологические стандарты естествознания, и представляют собой соответственно рационалистический и эмпирический варианты философ-ско-правового натурализма. (1) Особенностью классического правопонимания является объективистская интерпретация бытия права как независимого от сознания субъекта : право предстает в виде - a) объективного идеального бытия, которое может быть открыто ученому, обладающему привилегией объективного вúдения (юснатурализм), b) доступного объективному наблюдению эмпирического факта, обнаруживаемого субъектом данным в мире пространства и времени, подобно «вещи» (юспо-зитивизм). (2) Объективирующая интерпретация бытия права фундирована категорией абстрактного субъекта - абсолютного наблюдателя, конституируемого в результате противопоставления объекту (праву) и владеющего универсальным методом, использование которого рассматривается как не оказывающее влияния на объект. (3) Исходя из того что постигнутое разумом или индуктивно образованное понятие права рассматривается как имеющее референта соответственно в идеальном мире идей или в эмпирической реальности, понятие права считается удовлетворительным настолько, насколько корректно его определение будет указывать на соответствующие ему идеальный или эмпирический объекты, что является основанием корреспондентной теории истины. (4) Теоретико-правовое знание интерпретируется как исчерпывающим образом объясняюще е правовую реальность и имеющее х а-рактер объективной истины , г арантированный эпистемологически м статусом познающего субъекта как противостоящего объекту и освобожденного в акте познания от следов субъективности. (5) Теоретическое объяснение рассматривается как знание, которое содержит представление о сущности изучаемого объекта в чистом, незамутненном вненаучными предпосылками, виде; соответственно социокультурные детерминанты теоретико -правового знания не осмысливаются . (6) Классические правовые концепции, прежде всего юснатурализм, по отношению к социально-правовой реальности выполняют миссионерскую и прескриптивную функции, рассматривая ее как плацдарм для непосредственного осуществления теоретических схем и тем самым - демонстрации их истинности.
4. Постклассическое правопонимание , процесс формирования которого , начавшийся на рубеже XIX-XX вв., не является завершенным, характеризуется усложнением «картины» правовой реальности, проблематизацией онтологических характеристик права и эпистемологических оснований правовой теории , казавшихся «самоочевидными» в классическом стиле теоретико -правового мышления. Вследствие этого классические интерпретации права как априорной идеи разума, «приказа суверена» или «правопорядка» начинают восприниматься как бессодержательные метафоры, что обусловливает трансформацию соответствующих теоретико -правовых подходов. (1) В постклассическом правоп о-нимании правовая реальность приобретает взаимосвязанные характеристики человекоразмерности, конституированности, текстуальности, смысла, процессуальности и «существует» через интерпретационные практики субъектов, при этом используемый ими язык осмысливается как одно из средств ее конституирования . (2) Происходит разрушение классической структуры теоретико -правового и с-следования «субъект - метод - объект»: предмет теоретико -правового знания рассматривается как конституируемый методом исследования, а субъект познания вследствие осознания его включенности в изучаемую им правовую реальность и систему отношений внутри научного сообщества оказывается лишенным способности продуцировать универсальное истинное знание, что обусловливает личностный и вместе с тем интерсубъективный характер знания. (3) Основополагающие характеристики постклассической правовой онтологии, прежде всего конституированный характер правовой реальности, исключающие интерпретацию теоретико-правового знания как отображения объекта (права) в адекватном ему мыслительном образе, проблематизируют корреспондентную теорию истины, альтернативой которой становится, в частности, когерентная концепция истины. (4) Теоретико-правовое знание интерпретируется как обладающее свойствами контекстуальности , историчности , вариативности и принципиальной незавершенности. (5) Социокультурные детерминанты теоретико-правового знания становятся предметом методологической рефлексии, соответственно происходит экспликация связей между внутринаучными и социокультурными ценностями в структуре теоретико-правового исследования. (6) Теория права рассматривается уже не как возвещающее истину о праве абстрактное знание, но прежде всего как инструмент выбора решения в проблемной юридической ситуации.
5. Л. И. Петражицким была обоснована фундаментальная и вместе с тем имеющая прикладное значение философско-правовая программа, с одной стороны, основанная на «деконструкции» классических представлений о «природе» правовой реальности и методах ее исследования, а с другой - фундированная признанием имманентной ценности права . Теория права ученого соответствует стилевым особенностям постклассического правопонимания, вместе с тем сохраняя некоторые черты классического стиля , что отражает ситуацию начала формирования в теории права на рубеже Х IX-XX вв. постклассического стиля теоретико-правового мышления и является свидетельством переходного характера его правовой концепции. К стилевыми особенностям классического научного (в том числе теоретико-правового) знания , присутствующим в философии права Л. И. Петражицкого, относятся: 1) представление о возможности объективного предметного деления всей системы научного знания, основанное на разделявшейся ученым идее раннего Э. Гуссерля о логическом единстве науки и имевшее своим следствием разработку правоведом универсальной классификации наук; 2) сохранение в его эпистемологии понятия объективной истины как необходимой личностной моти вации научной деятельности при признании ученым того, что научное знание имеет принципиально гипотетический и незавершенный характер, и выявлении в его динамике социокультурных и социопсихических аспектов; 3) характерное для берлинского и петербургского периодов его творчества представление о возможности рационального управления совершающимся в истории этическом прогрессом при помощи науки политики права, являющееся выражением общей сциентистской позиции ученого.
6. Разработанная Л. И. Петражицким концепция логического единства научного знания и предпринятая им в варшавский период классификация наук преследовала несколько взаимосвязанных целей: 1) аргументировать тезис о «чистоте» теоретического знания ; 2) обосновать - в связи с проектом науки политики права - научный характер прикладного знания и показать его неразрывную связь с теоретическими науками; 3) исходя из этого - определить и разграничить предметные области теории права, социологии права и политики права. В представлении ученого теория - это методологически обоснованная система подлежащих истинностной оценке объективно -когнитивных тезисов , субъектом которых является адекватный класс; прикладная наука - это выстроенная в соответствии с принципом адекватности система не подлежащих истинностной оценке субъективно-относительных тезисов, базисы которых имеют объективно -когнитивный характер . Данное определение подчеркивает необходимую связь теоретических и прикладных наук, при этом теоретическая обоснованность прикладного знания является условием его научной состоятельности.
Соответственно, в интерпретации Л. И. Петражицкого: 1) социология права как видовая теория общей социологии является теорией генезиса и социокультурной эволюции права; 2) предмет теории права образуют проблемы правовой онтологии, рассматриваемые ученым как вопросы ментального бытия и мотивационного действия права; при этом гипотеза эволюционного характера процессов правовой мотивации , являющаяся конститутивным признаком его социологии права , образует ту перспективу, которая позволяет в рамках теории права исследовать ценностно-нормативные и социокультурные аспекты действия права; 3) политика права представляет собой телеологическую, прикладную науку о принципах рационального управления эволюционными процессами осуществляемого при помощи права социопсихического приспособления; 4) тезисы теории права и социологии права как теоретических наук являются базисами политики права как прикладной науки, задача которой - вырабатывать адресованные законодателю телеологические директивы («телемы») и тем самым способствовать достижению этической цели социокультурной эволюции права; 5) философия права представляет собой единство теории права и политики права. При этом политика права является «инструментом» перевода теоретического знания в юридическую практику - прежде всего практику законотворчества, что демонстрирует практическую ориентированность философско-правового проекта ученого.
7. Разработанные Л. И. Петражицким логические и связанные с ними онтологические критерии, которым должна удовлетворять синтетическая теория права , в ситуации непроясненности теоретико -методологических оснований интегрализма как философско-правового проекта могут рассматриваться как имеющие эвристический смысл. Синтетическая теория права в интерпретации ученого характеризуется: 1) развитой, логически согласованной понятийной структурой, в которой из понятия права следуют обусловленные его существенным признаком производные правовые понятия; 2) адекватным охватом предметной области, что позволяет теоретически конституировать более широкую правовую онтологию по сравнению с «односторонними» правовыми теориями, фундированными понятием права, существенный признак которого произвольно ограничивает сферу бытия права, а следовательно, не является существенным , т. е. охватывающим всю возможную предметную область; 3) как сле д-ствие этого - способностью к синтезу различных аспектов бытия права, составляющих изолированные предметы изучения конкурирующих правовых теорий , и на этой основе - 4) к «примирению» данных теорий в границах более широкой концептуальной системы. Разработанные ученым критерии синтетической теории права позволяют отграничить последнюю от так называемых им узких правовых теорий, с одной стороны, и комбинационных определений понятия права, с другой стороны.
8. Логико-методологические основания теории права Л. И. Петражицкого сформировались под влиянием аналитической феноменологии Э. Гуссерля, основным положением которой было признание того, что постановка и решение «метафизического» вопроса о способе существовании объекта за пределами сознания ничего не добавляет к знанию об объекте. Замысел Л. И. Петражицкого был направлен против свойственного теории права «наивного проецирования», обусловливающего интерпретацию права в качестве внешнего по отношению к сознанию объекта, помещаемого либо в мир эмпирических явлений (классический юспозитивизм), либо в метафизический мир универсальных сущностей (классический юснатурализм). С точки зрения ученого право не является фикцией, и вместе с тем оно не существует ни как «вещь», в наличии которой можно было бы удостовериться путем ее опытного наблюдения, ни как умопостигаемая эссенция. Понятиям правовой теории, будь то субъект права, субъективное право и правовая обязанность, и др., не следует искать соответствий в эмпирической или метафизической реальности, так как за пределами сознания им не соответствует никакой реальности. Данные понятия «существуют» исключительно как «элементы» переживаемого субъектом нормативного суждения. Таким образом, в онтологически толерантной теории интенциональных объектов Э. Гуссерля как объектов, представленных в сознании и освобожденных от вопроса об их корреляции с какой-либо метафизической или эмпирической реальностью, ученый нашел логическую концепцию, которая в наибольшей степени удовлетворяла онтологическим допущениям его теории права: отсутствие соотнесенности логического субъекта правового суждения с эмпирически существующим объектом не влекло за собой вывода о том, что соответствующие суждения являются бессмысленными, каковыми они являлись бы в другой логической системе.
9. Эпистемологическая позиция ученого, исключавшая возможность и необходимость соотнесениямыслимых объектов с какой-либо трансцендентной по отношению к сознанию, неязыковой и нементальной, реальностью, тем самым проблематизировала классическую корреспондентную теорию истины. Л. И. Петражицкий выдвигает тезисы о несоизмеримости теоретического и эмпирического знания, а также об отсутствии у процедуры верификации какой-либо эвристической ценности. Представления об истинности теоретических утверждений, из которых исходил ученый, могут быть идентифицированы с когерентной теорией истины, рассматривающей в качестве критерия истинности внутреннее соответствие элементов знания друг другу в пределах некоторой концептуальной системы. Когерентная теория, таким образом , позволяет оценивать истинность тех утверждений , для которых в принципе невозможно установить их соответствие эмпирической действительности, - к таковым , сего точки зрения, относятся все теоретические утверждения как утверждения об идеальных, мыслимых объектах. В связи с этим социальная, в частности правовая, теория будет испытывать непреодолимые затруднения при попытке оценить истинность ее утверждений при помощи критериев, предлагаемых корреспондентной теорией. При этом ученому удается избежать позиции эпистемологического релятивизма как возможного следствия принятия когерентной концепции истины: основанием системы когерентных утверждений является принцип адекватности, предписывающий создавать теории относительно адекватных классов, на которые может быть «объективно» разделена вся предметная область научного знания и относительно которых могут быть выстроены адекватные теории.
10. Л. И. Петражицкий был одним из первых правоведов, поставившим вопрос о роли языка в конституировании права и теоретического знания о нем. Анализируя способ бытия правовых явлений в свете приобретшей актуальность в аналитической философии проблемы связи научного знания, языкаи реальности, ученый подчеркивает, что основополагающие понятия юриспруденции являются принятыми юридическим сообществом языковыми конвенциями, практика употребления которых свидетельствует о вере юристов в «объективное» существование реальности, обозначаемой соответствующими понятиями . С ложившаяся в юридической науке «лингвистическая привычка называния» , заставляющая искать «где-то в пространстве» стоящую за именами «объективную» реальность (например, «тело» субъекта права), коррелирует с господствующей в юриспруденции «наивно-проекционнойточкой зрения», приписывающей эмпирическое или метафизическое существование тому, что обозначается определенным именем; невозможность обнаружить в мире пространства доступный наблюдению «субстрат» соответствующих понятий обусловливает их интерпретацию в качестве фикций.
С одной стороны, подчеркивая, что анализ фактов словоупотребления позволяет выявить значение понятия «право», разделяемое социальной группой, а также отдавая очевидное предпочтение обыденному языку , Л. И. Петражицкий выявляет прагматический аспект языка , на котором акценти ровали внимание представители лингвистического направления в аналитической философии , в част ности, Л. Витгенштейн. С другой стороны, идея ученого о необходимости «очистить» слово «право» как научный термин от тех коннотаций, которые он приобрел в юридическом языке, и осуществить исходную для теоретического познания процедуру рефлексии над смыслом и значением понятия права в обыденном сознании, получила развитие в рамках направления логического анализа научного языка. Обоснованное Л. И. Петражицким представление о том, что значение слова «право» не является заданным раз и навсегда, зафиксированным вне конкретной социальной практики, но определяется способом его употребления в определенном сообществе, является одним из аргументов в пользу возможностей социологической интерпретации его теории права: социальный смысл права выявляется ученым через анализ языка как социального феномена, не просто «отражающего» социальный мир, но являющегося средством, при помощи которого конституируется правовая реальность.
11. Л. И. Петражицкий вскрывает последствия номотетической традиции классического социального знания в современных ему правовых концепциях, главным из которых, по его мнению, является объективация, «овеществление» права и его «элементов» - правовых норм, субъективных прав и правовых обязанностей и др. Фиксируя эпистемологическую несостоятельность классической структуры теоретико-правового исследования «субъект - метод - объект», ученый полагает, что являющаяся выражением распространенного в юриспруденции «оптического обмана» локализация правовых феноменов «во внешнем по отношению к переживающему правовые явления субъекту мире» обусловлена несоответствием ориентированных на естествознание методов исследования «духовной природе» права. В правовой теории Л. И. Петражицкого «объективность» права и его «элементов» - правоустанавливающего авторитета, правовых норм, правовых обязанностей и др. - конструируется сознанием человека, соответственно , ни один из «элементов» не существует как противопоставленная субъекту «вещь в себе», но «существует» как результат конструктивной деятельности сознания.
Предпринятая Л. И. Петражицким «деконструкция» номотетической традиции в теории права обнаруживает концептуальную родственность со скандинавским правовым реализмом в следующих основных аспектах: 1) в признании недопустимости отождествления нормы права и текста закона; 2) в критике нерефлексивного восприятия субъективных прав и правовых обязанностей как «предметов внешнего мира»; 3) в признании исключительно ментального бытия субъекта права и критике попыток приписать права и обязанности только «реально» существующим лицам. Вместе с тем для ученого были неприемлемы представления скандинавских правовых реалистов о юриспруденции как о естественнонаучной дисциплине, о праве - как об «организованной силе», а также материалистические, бихевиористские и утилитаристские методологические ориентации данной школы.
12. Разработанная Л. И. Петражицким модель конституирования правовой реальности может быть интерпретирована как нормативно-ценностная и вместе с тем социокультурная. Ученый исходил из презумпции существования легитимного правопорядка , в «границах» которого возможна общность понимания смысла нормативных фактов и конституируемых на их основе субъективных прав и правовых обязанностей. Нормативно-ценностным основанием «обязывающей силы» права является эмоциональное переживание субъектом самодовлеющей ценности типа должного поведения (акционного представления, сопровождающего правовую эмоцию ); нормативный смы сл правового переживания выражается в том, что оно мотивирует субъекта к реализации должного. Вместе с тем ценность представляемой модели поведения, мотивирующая к ее осуществлению, переживается субъектом в неразрывном единстве с ценностью установившего ее авторитетно-нормативного факта - «веления» законодателя, решения судьи и т. д., которые в конкретной правовой культуре образуют определяемую их различным ценностным значением иерархию как conditio sine qua non правопорядка. Таким образом, ценностно обусло вленные процессы нормативной мотивации , опирающиеся на легитимированные нормативные факты , создают систему координированного социального поведения , при этом этич е-ская цель социокультурной эволюции права определяет социальную легитимность нормативных фактов и характер мотивационных процессов, определяющих выбор субъектом социально должного.
13. В современной теории права близкую идеям Л. И. Петражицкого концепцию нормативности развивает и тальянский правовед Э. Паттаро. (1) Близость теоретических позиций обоих ученых усматривается в их представлениях о ментальном бытии правовой нормы : в интерпретации Л. И. Петражицкого норма права есть содержание нормативного суждения как эмоционального акта, диспозицию которого он называет нормативным убеждением; в теории Э. Паттаро правовая норма - это содержание деонтического суждения, полагаемого нормативным по меньшей мере одним человеком, являющимся «приверженцем нормы », для которого характерно определенное психическое с о-стояние, называемое ученым нормативным верованием. (2) Как и Л. И. Петражицкий, Э. Паттаро рассматривает правовую норму как «мощный мотив поведения». (3) Итальянский правовед интерпретирует правовые нормы как правила, переживаемые в качестве «обязывающих самих по себе», и на этом основании отграничивает их от имеющих телеологическую направленность правил благоразумия, что соотносится с двумя видами выделяемой Л. И. Петражицким мотивации - самодовлеющей (нормативной, специфически-правовой) и телеологической, мотивирующей к действиям для достижения известной цели. Таким образом, Л. И. Петражицкий, и Э. Паттаро исходят из общего понятия нормативности как психически переживаемого самообязывания. (4) Итальянский ученый использует понятие «типа действия» в значении, аналогичном понятию «акционных представлений» Л. И. Петражицкого как представлений типа должного поведения , сопровождающих нормативную мотивацию . (5) Бл и-зость их теоретических позиций также можно усмотреть в объяснении психологического механизма объективации и универсализации правовых норм, который Л. И. Петражицкий связывал с «мистически-авторитетным» характером правовых эмоций, а Э. Паттаро использует для этого понятие «като-лодоксия» (catholodoxia) - овеществление, гипостазирование нормативных верований, вследствие чего нормативная система представляется «объективно» существующей . Таким образом , оба ученых исходят из представления о конституированном характере объективности правовой реальности.
14. Теория права Л. И. Петражицкого обнаруживает свой социологический характер, когда ученый от описания логической структуры нормативных правовых суждений, рассматриваемых им в качестве специфических эмоциональных актов, переходит к анализу их мотивационного действия, создающего социальный эффект координированного поведения управомоченных и правообязанных субъектов, из актов которого конституируется правопорядок. С одной стороны, подчеркивая, что в понятии правопорядка, предлагаемом современными ему правовыми концепциями, присутствует «элемент олицетворения и антропоморфизма », ученый дистанцируется от позиции социологического реализма как типа социологических представлений, в рамках которого в качестве «носителей» социальной реальности рассматриваются над- или сверхиндивидуальные целостности - общество, государство и др., несводимые к взаимодействиям отдельных индивидов; с другой стороны, - от позиции социологического номинализма, рассматривающего общество как фиктивное понятие, которому не соответствует никакой реальности. Главный мотив неприятия ученым реалистических социологических концепций - отсутствие в них осмысления того , какую роль в конституировании социально й реальности играет субъект, мотивационно-этические процессы в сознании которого и создают социогенный эффект. Интерпретация Л. И. Петражицким социальной реально сти правопорядка как ментального представления, на которое субъекты ориентируют свое поведение и которое, таким образом, оказывает мотива-ционное действие, является выражением позиции социологического концептуализма.
15. Критическая установка Л. И. Петражицкого по отношению к натуралистическим интерпретациям социальной реальности , прежде всего критика им фундаментализма, редукционизма и детерминизма классической социальной теории, позволяет соотнести размышления ученого с идеями тех социологов, которые, по общему признанию, осуществили в начале ХХ в. «антинатуралистический социологический поворот», - прежде всего с понимающей социологией М. Вебера и феноменологической социологией А. Шюца. Социологию права Л. И. Петражицкого с данными направлениями объединяют: 1) общий подход к интерпретации социальной реальности , который можно охарактеризовать как противоположный социологическому реализму: ученый исходил из того, что единицей социологического анализа является не какая -либо «реалистически» интерпретируемая социальная тотальность, но мотивационно обусловленное поведение; 2) признание такой мотивационной обусловленности существенным признаком социального поведения; 3) анализ мотивов в качестве условия понимания смысла поведения; 4) общее представление об основных типах мотивации (в частности, выделяемые ученым типы правовой мотивации - телеологическая и самодовлеющая - соотносятся с целерациональным и ценностно-рациональным типами мотивации в социологии М. Вебера) и др.
16. Понимание Л. И. Петражицким тенденций социокультурной эволюции права существенно отличалось от трактовки закономерностей социального развития в классической социальной теории: 1) усматривая в истории права общую тенденцию этического прогресса, ученый признает, что она не имеет линейного характера и обладает высоким потенциалом возвратного движения, особенно в периоды социальных революций ; 2) акцент на эмоционально -ценностном характере мотивационных процессов, определяющих поведение, и на «бессознательно-гениальном» характере социопсихического приспособления, отличает его теорию от модернистских социологических доктрин, которые связывали прогресс с возможностью тотального рационального контроля над социальными отношениями.
В качестве тенденции современного ему публичного права Л. И. Петражицкий рассматривает сформировавшееся в результате эволюции правового сознания восприятие государственной власти в качестве «права социального служения», с которым связывается представление об обязанности реализации данного права сообразно общему благу подвластны х. В частном праве этому соответствует тенденция к замещению эгоистических и корыстных мотивов хозяйственной деятельности «социально-служебной» мотивацией, которая в перспективе может привести к установлению социалистического «правового строя». Социалистическое право рассматривалось ученым как необходимый этап в социокультурной эволюции права, так как его мотивационное действие направлено на атрофию эгоистических элементов социального характера, выработанных предыдущим правом.
17. Интерпретация Л. И. Петражицким проблемы соотношения государства и права выражает тенденцию в теории права начала ХХ в. - дискредитировать идею власти персонифицированного суверена и редуцировать понятие государства к понятию права. Постановка и решение ученым проблемы дуализма государства и права имеет принципиальное сходство с трактовкой Г. Кельзена: оба ученых
1) связывали происхождение дуализма государства и права с интерпретацией государства как «реального существа», наделяемого антропоморфными чертами и в этом качестве «личности» противопоставляемой праву; 2) для преодоления данного дуализма считали необходимым отказаться от гипостазирования понятия государства, а также от персонификации государственной власти; 3) рассматривали понятие государства как избыточное и редуцировали его к понятию правопорядка. В определенииЛ. И. Петражицкого, реконструируемом исходя из классификации типов власти и социальных групп,государство, формирующееся на определенном этапе социокультурной эволюции права, - это порядок поведения членов самостоятельной неродственной социальной группы, мотивационно обусловленного взаимным , определяющим иерархическую структуру группу признанием права общей верховной социально-служебной власти и соответствующих данному праву правовых обязанностей.
18. Л. И. Петражицкий формулирует два критических аргумента в адрес позитивистской теории права, демонстрирующие логическую несовместимость понятия государства как правового явления спонятием о праве как об установленных государством нормах: 1) аргумент о тавтологии в этатистском определении понятия права, предсказывая, таким образом, постановку в юридическом позитивизме ХХ в. проблемы основной нормы как предельного основания действительности правопорядка;
2) аргумент о бесконечном регрессе санкций при обосновании действенности права через принуждение, который был принят в качестве корректного К. Оливекроной, Г. Кельзеном, а также использован Г. Хартом в его полемике с А. Россом о возможности и осмысленности самореферентных правовых норм. Таким образом, произошедшие в юридическом позитивизме ХХ в. теоретическая дискредитация идеи персонифицированного суверена как власти, фундирующей правопорядок, и редукция понятия государства к понятию права потребовали нового решения проблемы действительности и действенности права, что является одной из причин, определившей трансформацию юридического позитивизма в рамках постклассического стиля теоретико-правового мышления, и вместе с тем - примером того, как проблематизация смысла понятий классического правопонимания обусловливает глубокие внутренние изменения соответствующих теоретико-правовых подходов.
19. Корпус основополагающих идей школы Л. И. Петражицкого, характеризующих ее как самостоятельное направление в истории правовой мысли, составляют: 1) последовательный антиметафизический подход, реализуемый в рамках принципиально различных методологических стратегий - от феноменологии (Г. Д. Гурвич, Г. А. Иванов, Г. А. Нанейшвили) до бихевиоризма (П. А. Сорокин, Н. С. Тимашев - в определенные периоды их научной деятельности); 2) понимание права как социокультурного явления, не связанного генетически и функционально с государством и интерпретируемого в единстве ценностно -нормативного, социокультурного и социопсихического аспектов его бытия; 3) признание императивно -атрибутивного характера права его существенным и необходимым признаком, позволяющим провести различия между моралью и правом; 4) разделение понятий нормы права и нормативного факта, интерпретируемого феноменологически (Г. А. Нанейшвили) или социологически (Г. Д. Гурвич, Н. С. Тимашев), 5) понимание государства как одного из типов правовой организации социальных групп и признание «социально-служебного» характера публичной власти ее конститутивным признаком; 6) правовой плюрализм, рассматриваемый как выражение «глубинной» онтологии социально-правовой жизни, и корреспондирующая ему идея глобального правопорядка.
Идея Л. И. Петражицкого о достигаемом при помощи права этическом прогрессе в соединении с идеей социально-служебного смысла публичной власти стала мировоззренческим фундаментом глобалистских социально-правовых идеалов его учеников - лиги народов (civitas gentium) М. Лазерсона, солидаризма Г. К. Гинса, плюралистической демократии Г. Д. Гурвича. Таким образом, обоснованная Л. И. Петражицким и воспринятая его учениками идея государства как правового явления, предполагавшая отказ от понятия государственного суверенитета и связанного с ним представления о государстве как единстве , возвышающемся над всеми социальными группами и персонифицированном в личности суверена, имела своим необходимым следствием развитие в рамках школы концепции правового плюрализма и глобального правопорядка, в рамках которой обосновывалась закономерность процессов глобализации как высшей ступени социокультурной эволюции права.
1.Тимошина Е. В. Политико-правовая идеология русского пореформенного консерватизма: К. П. Победоносцев. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. – 204 с. (12,8 п. л.).
2.Тимошина Е. В. Теория и политика права профессора Л. И. Петражицкого // Петражицкий Л. И. Теория и политика права. Избранные труды / сост., подготовка текста, вступ. статья, библиография, коммент., науч. ред. переводов Е. В. Тимошиной. СПб.: Университетский издательский консорциум «Юридическая книга», 2010. С. XIV–XXXVI (2 п. л.).
3.Тимошина Е. В. Идея теоретико-правового «синтеза» в русской философии права: критический анализ логических оснований // Наука теории и истории государства и права в поисках новых методологических решений . Коллективная монография / отв . ред . А. А. Дорская. СПб .: Астерион , 2012. С. 346–379 (2 п. л., общий объем – 483 с.).
4.Тимошина Е. В. Как возможна теория права? Эпистемологические основания теории права в интерпретации Л. И. Петражицкого. М.: Юрлитинформ, 2012. – 296 с. (18,5 п. л.).
Статьи в российских научных журналах, входящих в перечень ВАК
5.Тимошина Е. В. Хилиастические аспекты теократического идеала В. С. Соловьева // Правовед е-ние. 1993. № 6. С. 66–74 (1,0 п. л.).
6.Тимошина Е. В. Онтологическое обоснование права в правовой теории К. П. Победоносцева // Правоведение. 1997. № 2. С. 99–106 (1,0 п. л.).
7.Тимошина Е. В. Теория государства и права на рубеже веков: проблемы и перспективы // Правоведение. 2000. № 3. С. 240–246 (0,6 п. л., в соавт. с Поляковым А. В.).
8.Тимошина Е. В. «Органицизм» как методологическая ориентация консервативной правовой философии // Право и политика. 2000. № 10. С. 14–23 (0,9 п. л.).
9.Тимошина Е. В. О книге Гарольда Бермана «Вера и закон: примирение права и религии» // Право и политика. 2001. № 5. С. 138–147 (1,0 п. л., в соавт. с Графским В. Г.).
10. Тимошина Е. В. Современные проблемы правопонимания : обсуждение монографии A. В. Полякова «Общая теория права: Курс лекций» (СПб., 2001) // Правоведение. 2002. № 4. С. 213–223 (0,9 п. л.).
11.Тимошина Е. В. Логические принципы организации теоретико-правового знания и классификации наук в философии права Л. И. Петражицкого // Российский ежегодник теории права. № 1. 2008. СПб., 2009. С. 805–824 (1,7 п. л.).
12.Тимошина Е. В. Отзыв на диссертационное исследование Е. А. Прибытковой «Философия права B. С. Соловьева» // Российский ежегодник теории права. № 1. 2008. СПб., 2009. С. 862–867 (0,4 п. л.).
13.Тимошина Е. В. Право как справедливость : концепция интуитивного права в школе Л. И. Петражицкого // Правоведение. 2010. № 6. С. 179–195 (1,5 п. л.).
14.Тимошина Е. В. Философия права Л. И. Петражицкого: генезис постклассического правопони-мания в российском правоведении ХХ в. // Российский ежегодник теории права . № 2. 2009. СПб., 2011. С. 474–501 (2,2 п. л.).
15.Тимошина Е. В. Лев Петражицкий и современный правовой плюрализм // Российский ежегодник теории права. № 3. 2010. СПб., 2011. С. 825–841 (1,3 п. л., в соавт. с А. Д. Рудоквасом).
16.Тимошина Е. В. Норма права и нормативный факт: основание обязательности норм в философии права Л. Петражицкого // Конфликтология. 2011. № 4. С. 91–99 (0,6 п. л.).
17.Тимошина Е. В. Концепция нормативности Л. И. Петражицкого и проблема действительности права в юридическом позитивизме ХХ в. // Правоведение. 2011. № 5. С. 46–71 (2,2 п. л.).
18.Тимошина Е. В. Как возможна социология права : Л. Петражицкий, П. А. Сорокин и К. Оливекрона // Российский ежегодник теории права. № 4. 2011. СПб., 2012. С. 346–356 (0,8 п. л., в соавт. с А. А. Краевским).
19. Тимошина Е. В. Проблема самореференции в праве: к истории дискуссии // Правоведение. 2012.№ 3. С. 35–43 (0,6 п. л., в соавт. с А. А. Краевским).
Статьи в зарубежных научных журналах
20.Timoshina E. The Theory of Public Legal Relationships: Perspectives for Avoiding Civil Law Dogma // Review of Central and East European Law. 2012. Vol. 37. № 1. P. 125–145 (1 п. л., в соавт.).
21.Timoshina E. Styles of Thinking in Legal Philosophy and Types of Legal Understanding // Law of Ukraine. 2011. № 11-12. P. 38–46 (0,75 п. л.).
Учебники и учебные пособия
22.Тимошина Е. В. Культурология // Обществознание: Учебное пособие для поступающих в юридические вузы / Под ред. Н. И. Мацнева. СПб.: С.-Петербургский государственный университет, 2000; 2-е изд., стереотип., СПб.: Изд-во «Лань», 2001. С. 67–83 (1,1 п. л.).
23.Тимошина Е. В. Культура и цивилизация // Обществознание: Учебный курс для поступающих в вузы / под ред. Д. И. Луковской, Е. Б. Хохлова. 5-е изд., перераб. и доп. СПб.: С.-Петербургский гос. ун-т, 2004; 6-е изд. перераб. и доп. 2006; 7-е изд. перераб. и доп. 2009. С. 74–93. (1,1 п. л.).
24.Тимошина Е. В. Познание // Там же. С. 9–26. (1,0 п. л.).
25.Тимошина Е. В. Право: основные понятия // Там же . С. 174–225. (2,9 п. л., в соавт . с Поляковым А. В.).
26.Тимошина Е. В. Общая теория права. Учебник. Рекомендован Ученым советом СПбГУ в качестве учебника для студентов юридических вузов и факультетов. СПб.: Издательский дом СПбГУ, Изд-во юридического факультета СПбГУ, 2005. – 472 с. (25,0 / 8,0 п. л., в соавт. с Поляковым А. В.).
27.История государственно-правовых учений. Учебник / отв. ред. В. В. Лазарев. Рекомендован для студентов юридических вузов. М.: Спарк, 2006. 672 с. (42,0 / 0,4 п. л., в соавт.); 2-е изд., испр. и доп.: История политических и правовых учений. Учебник / отв. ред. В. В. Лазарев. Рекомендован для студентов юридических вузов. М.: Высшее образование, 2008 (48,1 / 0,4 п. л., в соавт.).
28.Тимошина Е. В. Право: основные понятия // Обществознание . Учебное пособие / под ред. М. В. Пашкова. СПб.: Изд-во С.-Петербургского гос. ун-та, 2007. С. 556–562 (0,4 п. л.).
29.Тимошина Е. В. История политических и правовых учений. Учебник. Рекомендован Ученым советом СПбГУ в качестве учебника для студентов юридических вузов и факультетов. СПб.: Издательский дом СПбГУ, Изд-во юридического факультета СПбГУ, 2007. – 856 с. (46,0 / 13 п. л., в соавт. с Козлихиным И. Ю., Поляковым А. В.).
Статьи в сборниках научных трудов и полные тексты докладов на конференциях
30.Тимошина Е. В. Выступление на расширенном заседании кафедры теории и истории государства и права СПбГУ , посвященном обсужде нии монографии А. В. Полякова «Общая теория права: Курс лекций» (СПб., 2001) // Коммуникативная теория права. Вопросы теории. СПб.: Изд-во «Питер», 2003. С. 37–43 (0,4 п. л.).
31.Тимошина Е. В. Антрополого-онтологическое обоснование прав человека в психол огической теории права Л. И. Петражицкого: методологический аспект // Права человека . Вопросы истории и теории. Материалы межвузовской научно -теоретической конференции (С.-Петербург, 24 апреля 2004 г.) / под общ. ред. Д. И. Луковской. СПб.: Издательский дом СПбГУ, 2004. С. 60–73 (0,8 п. л., в соавт. с Ерошкиной М. А.).
32.Тимошина Е. В. Консервативная философия права : основные методологические ориентации // Философия и социально-политические ценности консерватизма в общественном сознании России (от истоков к современности). Сб. науч. ст. Вып. 2 / отв. ред. Ю. Н. Солонин, Н. В. Полякова. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2005. С. 260–275 (1,0 п. л.).
33.Тимошина Е. В. Право и общество в эпохи культурных кризисов // Право и общество в эпоху перемен. Материалы философско-правовых чтений памяти акад. В. С. Нерсесянца (Москва, 2 октября 2007 г.) / отв. ред. В. Г. Графский. М.: ИГП РАН, 2008. С. 255–258 (0,3 п. л.).
34.Тимошина Е. В. Права человека и нравственная ответственность личности в свете христианской антропологии // Философия права в России: история и современность. Материалы третьих философ-ско-правовых чтений памяти акад . В. С. Нерсесянца (Москва, 2 октября 2008 г.) / отв . ред. B. Г. Графский. М., 2009. С. 154–172 (1,3 п. л.).
35.Тимошина Е. В. Государство как «право социального служения»: к вопросу о соотношении государства и права в философии права Л. И. Петражицкого // Государство: многомерность восприятия. К 80-летию проф. Л. С. Мамута / отв. ред. Л. Е. Лаптева. М.: NOTA BENE, 2009. С. 177–185 (0,5 п. л.).
36.Тимошина Е. В. Критерии «синтетической» правовой теории в философско-правовом дискурсе Л. И. Петражицкого // Современная юридическая наука и ее проблематизация: Труды международной научно-теоретической конференции . Санкт -Петербург, 28 марта 2009 г. / под общ . ред.
C. В. Волковой, Н. И. Малышевой. СПб.: Издательский дом СПбГУ, 2010. С. 157–167 (0,6 п. л.).
37.Тимошина Е. В. Идея справедливости в дискурсе петербургской школы философии права // «Правда»: Дискурсы справедливости в русской интеллектуальной истории / под ред. Н. С. Плотникова М.: Изд-во «Ключ-С», 2010. С. 215–239 (1,3 п. л.).
38.Тимошина Е. В. Субъект права в философско -правовом дискурсе Л. И. Петражицкого // Пр о-блема правосубъектности : современные интерпретации . Материалы международной научно -практической конференции (Самара, 25 февраля 2011 г.). Вып. 9 / отв . ред . Т.Б. Замотаева, В.И. Толмосов, С.Н. Касаткин. Самара: Самарская гуманитарная академия, 2011. С. 9–15 (0,4 п. л.).
39.Тимошина Е. В. Методологические основания классического и постклассического правовед е-ния // Современное правоведение : поиск методологических оснований . Сб . науч . тр. / под ред. М. В. Немытиной. М.: Российский университет дружбы народов, 2011. С. 38–47 (0,5 п. л.).
40.Тимошина Е. В. «Социально-служебный» смысл государства: закономерности эволюции государства в дискурсе психологической школы права // Нравственное государство как императив гос у-дарственной эволюции. Материалы Всероссийской научной конференции (Москва, ООН РАН, ИГП РАН, ИНИОН РАН, Центр проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования при ООН РАН, 27 мая 2011 г.). М.: Научный эксперт, 2011. С. 586–601 (0,9 п. л.).
41.Тимошина Е. В. Стандарты научности в теории права: классическая и неклассическая парадигмы в социогуманитарном знании // Стандарты научности и homo juridicus в свете философии права. Материалы пятых и шестых философско-правовых чтений памяти акад. В. С. Нерсесянца / отв. ред. В. Г. Графский. М.: Норма, 2011. С. 28–50 (1,3 п. л.).
42.Тимошина Е. В. Право и культура: социальные идеалы петербургской школы философии права // Правовые культуры . Жидковские чтения : Материалы Всероссийской научной конференции. Москва, 25 марта 2011 г. / под ред. М. В. Немытиной. М.: РУДН, 2012. С. 184–191 (0,5 п. л.).
43.Тимошина Е. В. «Устранить суверена»: полемика Г. Ф. Шершеневича с Л. И. Петражицким // Юридический позитивизм и конкуренция теорий права: история и современность (к 100-летию со дня смерти Г. Ф. Шершеневича)». Материалы VI ежегодной Международной научно -практической конференции. Иваново , 5–8 октября 2012 г. В 3 ч. / отв . ред . О. В. Кузьмина, Е. Л. Поцелуев. Иваново: Ивановский государственный университет, 2012. Ч. 1. С. 31–46 (1,0 п. л.).
44.Тимошина Е. В. Некоторые итоги и перспективы дискуссии об интегральном правопонимании // Энциклопедия права или интегральная юриспруденция? Проблемы изучения и преподавания. Материалы седьмых философско -правовых чтений памяти акад . В. С. Нерсесянца / отв . ред. В. Г. Графский. М.: Норма, 2013. С. 75–87 (0,9 п. л.).
Тезисы докладов на российских и зарубежных конференциях
45.Тимошина Е. В. Опыт реконструкции консервативной правовой теории // Философия права как учебная и научная дисциплина. Материалы Всероссийской научной конференции (Ростов-н/Д., 28–29 апреля 1999 г.) / отв. ред. П. П. Баранов, В. Ю. Верещагин. Ростов-н/Д.: Ростовский юридический институт МВД России, 1999. С. 99–101 (0,2 п. л.).
46.Тимошина Е. В. Консерватизм как правовая идеология // Государство и право на рубеже веков. Проблемы теории и истории. Материалы Всероссийской научной конференции (Москва, 2–4 февраля 2000 г.) / отв. ред. В. С. Нерсесянц. М.: ИГП РАН, 2001. С. 166–170 (0,25 п. л.).
47.Тимошина Е. В. Ценностные основания классических типов п равовой рациональности и пр о-блема интегральной юриспруденции // Право как ценность. Многообразие исторических форм и перспективы развития. Материалы Всероссийской научной конференции (Сочи, 20–22 ноября 2004 г.) / отв. ред. В.В. Момотов. Краснодар: КубГУ, 2004. С. 73–78 (0,25 п. л.).
48.Тимошина Е. В. Юснатурализм и правовой этатизм как классические типы правовой рациональности // Зарубежный опыт и отечественные традиции в российском праве. Материалы всероссийского методологического семинара (С.-Петербург, 28–30 июня 2004 г.) / под общ . ред . В. П. Сальникова, Р. А. Ромашова. СПб.: СПбУ МВД России, 2004. С. 34–38 (0,25 п. л.).
49.Тимошина Е. В. Мировоззренческие аспекты методологии юснатурализма и юридического позитивизма // Нравственные основы теории государства и права. Материалы международной научной конференции (Москва, 3 февраля 2005 г.) / отв . ред . О.В. Мартышин. М .: МГЮА, 2005. С. 273–276 (0,25 п. л.).
50.Timoshina E. Saint Petersburg School of Legal Philosophy: On Influence of Petrażycki’s Research in Logic upon the Social Theory of Sorokin // Global Harmony and Rule of Law. 24th World Congress of the International Association for Philosophy of Law and Social Philosophy (September 15–20, 2009, Beijing, China). Abstracts. Special Workshops and Working Groups (II). Beijing, 2009. Р. 371–374 (0,2 п. л.).
51.Timoschina E. Zur Idee der Gerechtigkeit im Diskurs der Sankt-Petersburger Schule der Rechtsphilo-sophie // «Pravda-Spravedlivost». Zum Diskurs der Gerechtigkeit in der Russischen Philosophie und Ideenge-schichte. Internationale Tagung der Forschungsstelle «Russische Philosophie und Ideengeschichte» (Bochum, 28–31 Oktober, 2009). Ruhr-Universität Bochum, 2009. S. 37–38 (0,2 п. л.).
52.Тимошина Е. В. «Социально-служебный» смысл государства: Л. И. Петражицкий о закономерности эволюции правовой психики // Гражданское общество и правовое государство как факторы модернизации российской правовой системы. Материалы международной научно-теоретической конференции (С.-Петербург, 11–12 декабря 2009 г.) / под общ. ред. Н. С. Нижник. В 2 ч. Ч. 1. СПб.: Астери-он, 2009. С. 111–115 (0,3 п. л.).
53.Timoshina E. L. Petrażycki a ideały społeczne petersburskiej szkoły filozofii prawa // Leo Petrażycki and the Contemporary Legal Pluralism. Conference at the Faculty of Law and Adminisration, University of Warsaw (March 4, 2011). Warszawa, 2011. S. 102–106 (0,2 п. л.).
54.Тимошина Е. В. Норма права и нормативный факт: основание обязательности норм в философии права Л. Петражицкого // Материалы Международного симпозиума «Нормы и нормативные системы в философии, праве и информатике». Философский факультет СПбГУ, 9–10 сентября 2011 г. СПб.: Философский факультет СПбГУ, 2011. С. 44–45 (0,2 п. л.).
55.Тимошина Е. В. Дискредитация суверена: к проблеме обоснования международного права в юридическом позитивизме // 210 лет МВД России: история и современность. Материалы всероссийской научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 21 сентября 2012 г. В 4 ч. Ч. 2 / под общ. ред. Н. С. Нижник. СПб.: Изд-во СПб ун-та МВД России, 2013. С. 35-38 (0,25 п.л.).