1. Разделение объективного и субъективного в преступлении относительно. Необходимо учитывать предметный (онтологический) и познавательный (гносеологический) параметры объективного и субъективного, преобладание последнего в процессе установления преступления, взаимосвязь, а также возможность перехода одного в другое.
Содержание объективных и субъективных признаков преступления определяется уровнем обобщения, приоритетности объективных или субъективных элементов в зависимости от целей и задач исследования.
Использование категорий объективного и субъективного требует при анализе уголовно-правовых норм разделения словесного, смыслового и предметного значений, самостоятельного их рассмотрения и недопустимости подмены одного другим.
2. Реальный акт общественно опасного поведения, являющийся предметом уголовно-правовой оценки, представляет собой неразрывное единство объективных и субъективных сторон в их слитности, органическую (металогическую) целостность, которая не может рассматриваться как отдельные элементы, арифметически (механически) соединенные в единое целое. В силу этого фиксация отдельных элементов предусмотренного законом деяния является недостаточной для вывода о наличии преступления без установления его сущности - общественной опасности;
3. Понятие преступления есть обобщение первого (наивысшего) уровня, в нем объективные и субъективные элементы укрупнены (деяние) и отражают взаимосвязь с социальной средой (свойства), представляя не просто логические, но и социально-правовые смыслы (виновность, противоправность, наказуемость). В отличие от понятия состава преступления понятие преступления характеризует не его отдельные элементы, а акт преступного поведения в целом с точки зрения социального значения, социально-юридической сущности. В познавательном плане все преступление предстает как объективное явление (логическая структура) во всех его мыслимых элементах и свойствах. Вместе с тем на уровне общего понятия преступление включает субъективное второго порядка (подчиненную, второстепенную с точки зрения познания субъективность), охватывая сознание субъекта преступления и иных лиц, задействованных в нем. В общем понятии преступления выражено и субъективное третьего порядка, поскольку оно производно от сознания и воли законодателя, и субъективное четвертого порядка (правоприменительная интерпретация преступления).
4. Состав преступления есть понятие, выражающее обобщение второго уровня и отражающее индивидуальные акты общественно опасного поведения в обобщенном виде, но одновременно и рассеченном на основные структурные элементы (модель, чертеж, схему). В познавательном плане субъективное в составе преступления (в первом порядке) исчерпывается психической деятельностью лица, совершающего (по законодательной характеристике) общественно опасное деяние. Все остальные элементы противостоят ей как объективные. Вместе с тем объективное (во втором порядке) в нем может включать (поглощать и субъективное - сознание иных лиц, задействованных в преступлении: потерпевших, соучастников и др.). Таким образом, объективное первого порядка в составе преступления включает субъективное второго порядка как второстепенную субъективность (с точки зрения распознания преступления). В свою очередь субъективное первого порядка в составе - сознание лица, совершающего общественно опасное деяние, во втором порядке содержит объективное - отражение объективных элементов преступления.
5. Разделение объективного и субъективного на уровне индивидуального поведения является третьим уровнем. Объективные и субъективные компоненты индивидуального поступка специфичны. Они должны рассматриваться в двух ракурсах: по элементарной структуре (для установления соответствия составу) и в целостности (для обнаружения сущности). Поэтому объективное и субъективное в отдельном преступлении соответствует как уровню состава преступления, так и уровню преступления в целом.
6. Понятие преступления и состава преступления выполняют специфическую служебную роль в установлении преступления. Состав преступления, раскрывая элементарное строение преступления, служит средством, инструментом его практического обнаружения и реконструкции; понятие преступления позволяет выявить его сущность. Как понятия (логические конструкции) они различны. Вместе с тем в них находит отражение один и тот же предмет - преступление, но в разных ракурсах (элементов и сущности). Для вывода о наличии преступления необходимо установление соответствия деяния как составу преступления, так и понятию преступления.
7. Квалификацию преступления нельзя рассматривать лишь как установление сходства или тождества совершенного деяния и признаков состава преступления, что характеризует ее как механический процесс наложения одного на другое. Квалификация есть оценка, т.е. творческий акт сличения деяния и законодательной модели преступления. Он несет отпечаток личности и правосознания правоприменителя. Творческий характер процесса квалификации определяется необходимостью раскрытия понятий, отражающих признаки преступления и правовую норму, что невозможно без соответствующего воображения оценивающего, способности к созданию комбинаций элементов, моделей поведения, а также вне системы ценностей и правосознания оценивающего.
8. Деяние в уголовно-правовом смысле не совпадает полностью с деянием в психофизиологическом значении, что определяет недостаточность оценки его лишь как психофизиологического акта. В целом оно представляет собой специфическое социально-правовое образование, основанное на психофизиологических свойствах, но не исчерпывающееся ими, а дополняемое нормативными (например, «должен и мог» при бездействии), в том числе условно фактическими элементами (приготовление при неудавшемся соучастии, покушение при ошибке в объекте и т.п.).
9. При рассмотрении деяния как элемента объективной стороны состава преступления неправомерно характеризовать его через субъективные свойства, поскольку при этом происходит смешение разных уровней познания объективного и субъективного.
10. Сознание и воля, как и другие компоненты субъективного в поведении человека (мотив, цель, эмоции), представляют собой органическую целостность и могут быть разделены только как логические конструкции, выражающие относительно различные функции сознания. Волевое поведение при совершении преступного акта как поведение свободное, основанное на выборе допустимых его вариантов, одновременно является и причинно обусловленным (самодетерминация).
11. Получившая распространение в праве при определении пределов воздействия человека на окружающий мир (причинной связи) теория необходимого причинения не может быть признана теоретически достаточно обоснованной, а практически приемлемой. Предлагаемый ею подход к определению причины на основе различения необходимости и случайности не выдержан методологически, так как не учитывает, что в единичных актах необходимость и случайность представляют неразделимое органическое единство.
Достаточным критерием причинной связи является необходимое условие наступления последствия с учетом особенности его законодательной характеристики и отношения к последствию.
Предлагается законодательно закрепить признаки причинной связи в ч. 2 ст. 14 УК РФ:
«В предусмотренных законом случаях преступлением признается только действие (бездействие), причинившее указанное в законе последствие (последствия), то есть находящееся с ним (с ними) в причинной связи.
Совершенное деяние является причиной (одной из причин) предусмотренного уголовным законом последствия, когда:
а) оно было предшествующим условием, без которого данное последствие не наступило бы (необходимым условием);
б) соответствует законодательному описанию деяния;
в) удовлетворяет специальным требованиям о соотношении с последствием, установленным законом».
Соответственно ч. 2 ст. 14 УК РФ в действующей редакции считать частью 3.
12. Причинная связь в уголовном праве на уровне индивидуального акта содержательно (онтологически) является частично субъективной (сознание лица, совершающего преступление, и других лиц, участвующих в его совершении), а частично - объективной зависимостью (внешняя сторона поведения). В познавательном плане (гносеологически) она полностью объективна, поскольку закономерности ее развертывания (включая сознание самого деятеля и других лиц) не могут быть изменены действующим субъектом и другими лицами, не подвластны им, не зависят от них. В этом же плане (гносеологически) она субъективна во втором порядке в отношении сознания лица, совершающего преступление, и объективна в части внешнего поведения этого лица и сознания других лиц, задействованных в преступлении. В то же время она содержит субъективность третьего порядка (в рамках объективности второго порядка) в части сознания лиц, задействованных в преступлении, а также субъективность четвертого порядка, поскольку пределы отбора причин и следствий преступления обусловлены волей законодателя.
13. Вина может рассматриваться с трех позиций:
1) как отношение лица к совершенному им деянию через призму социального стандарта поведения;
2) как принцип уголовного права, в основе которого идея обусловленности уголовной ответственности внутренним отношением лица к совершенному им деянию;
3) как реальность, выражающая практическую возможность осуществления принципа вины по конкретным уголовным делам.
В первом значении вину образует не только внутреннее, психическое, субъективное, но и внешнее, объективное. Содержание вины представляет нарушение социальной нормы, основанной на сложившемся в обществе представлении людей о допустимом и должном поведении и его границах. Сущность вины заключается в невыполнении долга, вытекающего из принадлежности к сообществу людей, основанного на чувстве совести.
14. В познавательном плане первого порядка вина как отношение к совершенному деянию субъективна в части сознания виновного и объективна в других элементах. Во втором порядке она полностью субъективна, является конструкцией законодателя и выражением его воли. В третьем порядке вина объективна, поскольку воля законодателя основана на стандартах поведения. В четвертом порядке вина субъективна, так как социальные стандарты поведения имеют источником взгляды и представления людей о возможном и должном.
15. Вина как принцип уголовного права представляет собой законодательно закрепленную основополагающую идею о признании преступлением и установлении ответственности в зависимости от отношения лица (не только психического, но и объективного), совершившего общественно опасное деяние, к социальным ценностям и его личностных свойств. В первом порядке вина как принцип субъективна, она является идеей. Но эта идея выражает материальные элементы (деяние, последствие, отношения), сознание лица, совершившего преступление, взгляды и представления общества и законодателя. В этом смысле (во втором порядке) она и объективна, и субъективна.
16. Вина как реальность есть фактическое применение принципа вины при рассмотрении уголовных дел. Поскольку правоприменитель обладает ограниченными возможностями для выявления подлинного отношения лица, совершившего общественно опасное деяние, к акту своего поведения и личностным свойствам субъекта, постольку реальная вина не всегда совпадает с установленным законом принципом вины. Решение правоприменителя о наличии вины лица в конкретном деянии несет определенную долю субъективной оценки, где решающую роль играет правосознание, правовые представления о должном и справедливом. В результате вина выступает как вывод суда о неправомерности поведения того или иного лица. Таким образом, вина «на выходе» субъективна в первом порядке как решение, выражающее мнение суда. Во втором порядке в ней переплетены субъективные и объективные элементы как отражение сознания задействованных в преступлении людей, так и различных материальных элементов, включая соотношение совершенного деяния со сложившимися в обществе представлениями о допустимом поведении (социальной нормой).
17. Характеристика небрежности не предполагает наличия действенного (к элементам состава преступления) психического отношения, поскольку она исключает какое-либо представление лица о вызываемых им изменениях, а фиксирует лишь потенциальную возможность их предвидения и оценки.
Нет достаточных оснований усматривать в небрежности неосознанное психическое отношение, так как утверждение о его наличии не согласуется с ориентирующей функцией психической деятельности.
Виновным небрежное поведение признается в силу его объективного несоответствия социальному стандарту (социальной норме), требующей от человека в определенных случаях использовать весь потенциал имеющихся у него в наличии психофизиологических и иных возможностей.
18. Разновидность умышленного отношения к деянию - косвенный умысел не имеет в социально-психологическом смысле какого-либо качественного своеобразия в сравнении с умыслом прямым и не может интерпретироваться как нежелание наступления последствий.
Предлагается следующая единая законодательная характеристика умысла:
«Статья 25. Преступление, совершенное умышленно
Преступление признается совершенным умышленно, если лицо сознательно вызывает обстоятельства, образующие в соответствии с законом элементы преступления.
Сознательно вызванными являются такие обстоятельства, наступление которых лицо предвидело и не рассчитывало на их предотвращение».
Необходима также норма, раскрывающая специальный умысел, когда законодатель требует наличия в нем мотивирующих, целевых или эмоциональных оттенков.
Она могла бы иметь следующий вид.
«Статья 25. Специальный умысел
В специально предусмотренных законом случаях деяние может быть признано совершенным умышленно и подлежащим ответственности только при указанных мотиве, цели, эмоции или их определенном сочетании.
Ответственность за неоконченное преступление со специальным умыслом наступает при наличии в деянии его специальных признаков».
19. Требует уточнения ст. 8 УК РФ об основаниях уголовной ответственности, которая не отражает сущность криминального акта и его морально-этическое порицание - вину, что не согласуется с закрепленным в законе принципом субъективного вменения. Предлагается следующий ее текст:
«Статья 8. Основание уголовной ответственности
Основанием уголовной ответственности является виновное совершение общественно опасного деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом».
20. Добровольный отказ от доведения преступления до конца следует отличать по объективным и субъективным признакам от вынужденного, но вместе с тем волевого и сознательного прекращения преступления.
Предлагается дополнить ст. 31 УК РФ частью 6 следующего содержания:
«Не является добровольным отказом вынужденное прекращение преступления, то есть отказ от доведения преступления до конца вследствие реальной угрозы разоблачения или задержания виновного, в результате допущенной им ошибки, вмешательства других лиц либо наличия труднопреодолимых или непреодолимых препятствий».
21. Законодательство и практика знают большое число степеней сочетания (слитности) объективных и субъективных признаков в деяниях нескольких лиц при одном преступлении, чем отражено в нормах о соучастии. Их юридическое закрепление позволит более точно дифференцировать ответственность нескольких лиц, имеющих отношение к одному преступлению, привести в соответствие их социальное значение с юридической формой выражения в законе. В связи с этим предлагается реконструировать гл. 7 УК РФ «Соучастие в преступлении» в общий институт «Стечения преступников в одном преступлении», придав ей более широкое содержание за счет включения таких форм отношения нескольких лиц к одному преступлению, которые не могут рассматриваться как совместные деяния, но находятся в связи и зависимости.
«Глава 7. СТЕЧЕНИЕ ПРЕСТУПНИКОВ В ОДНОМ ПРЕСТУПЛЕНИИ
Статья 32. Понятие стечения преступников в одном преступлении
Стечением преступников признается совершение (исполнение) преступления несколькими лицами, содействие совершению преступления до его начала либо оказание помощи лицу, совершившему его, после окончания преступления.
Лицо признается исполнившим преступление (исполнителем), если оно полностью или частично совершило деяние, предусмотренное в статье Особенной части настоящего Кодекса, координировало действия других исполнителей (руководило ими) либо оказывало им иное содействие в процессе его исполнения.
Статья 33. Формы стечения преступников
Формами стечения преступников являются сопричинение преступления, причастность к преступлению, соучастие в преступлении и прикосновенность к преступлению.
Сопричинение преступления есть его совершение неосторожными действиями двух или более лиц.
Причастностью к преступлению признается организация преступления, подстрекательство к преступлению, пособничество в совершении преступления.
Соучастием в преступлении (групповым) преступлением признается умышленное совместное участие двух или более лиц в исполнении умышленного преступления.
Прикосновенностью к преступлению признается деяние, непосредственно связанное с совершением преступления, но не содействовавшее ему.
Статья 34. Виды причастности к преступлению
1. Организацией совершения преступления и руководством его участниками признается деятельность по подбору участников преступления, распределению ролей в совершении преступления, планирование, материальное обеспечение и другие деяния, создающие условия для его совершения.
Подстрекательством признается склонение другого лица к совершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы или иным способом.
Пособничеством признаются действия, способствующие совершению преступления, то есть советы, указания, предоставление информации, средств или орудий совершения преступления либо устранение препятствий, а также заранее данное обещание скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно заранее данное обещание приобрести или сбыть такие предметы.
Статья 35. Виды соучастия в преступлении
Преступление признается совершенным группой лиц, если в его совершении совместно участвовали два или более исполнителя без предварительного сговора.
Преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.
Преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений.
Преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено структурированной организованной группой или объединением организованных групп, действующих под единым руководством, члены которых объединены в целях совместного совершения одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений.
Статья 36. Виды прикосновенности к преступлению
Видами прикосновенности к преступлению являются заранее не обещанные укрывательство преступления, лиц, участвующих в его совершении, орудий и средств совершения преступления, следов преступления или предметов, добытых преступным путем, а также попустительство совершению преступления или недонесение о его подготовке или совершении.
Статья 37. Ответственность при стечении преступников
Сопричинители преступления отвечают в зависимости от степени причиненного ими вреда. Их действия квалифицируется по статье Особенной части настоящего Кодекса, предусматривающей ответственность за совершенное преступление, со ссылкой на часть 2 статьи 33 настоящего Кодекса.
Ответственность соучастников преступления определяется степенью их соорганизованности при исполнении преступления (видом группы), а также характером и степенью фактического участия каждого из соучастников в исполнении преступления.
Действия соучастников квалифицируются по статье Особенной части настоящего Кодекса, а при отсутствии в ней признака соучастия (группы) дополнительно по соответствующей части статьи 34 настоящего Кодекса.
Совершение преступления в соучастии влечет более строгое наказание на основании и в пределах, предусмотренных настоящим Кодексом.
Лица, причастные к совершению преступления, несут ответственность по статье Особенной части со ссылкой на соответствующую часть статьи 35 настоящего Кодекса. Их ответственность определяется степенью влияния на действия исполнителя (соучастников) преступления.
Лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество или руководившее ими, подлежит уголовной ответственности за их организацию и руководство ими в случаях, предусмотренных статьями Особенной части настоящего Кодекса.
Другие участники организованной группы или преступного сообщества несут уголовную ответственность за участие в них в случаях, предусмотренных статьями Особенной части настоящего Кодекса.
Создание организованной группы в случаях, не предусмотренных статьями Особенной части настоящего Кодекса, влечет уголовную ответственность за приготовление к тем преступлениям, для совершения которых она создана.
Лица, прикосновенные к преступлению, несут ответственность в случаях, специально предусмотренных законом».
1. Плотников А.И. Объективное и субъективное в уголовном праве (оценка преступления по юридическим признакам) /А.И. Плотников /. Оренбург, 1997 (8, 6 п.л).
2. Плотников А.И. Установления объективных и субъективных признаков преступления (методологические предпосылки) / А.И. Плотников). Оренбург, 2009 (10 п.л.).
3. Плотников А.И. Объективное и субъективное в преступлении / А.И. Плотников / отв. ред. А.И. Чучаев. М.: Проспект, 2010 (15 п.л.).
Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК
4. Плотников А.И. Объективные и субъективные признаки соучастия в преступлении /А.И. Плотников // Вестник Оренбургского государственного университета. 2004. № 3. С. 85–90 (1 п.л.).
5. Плотников А.И Соучастие в преступлении: спорные вопросы /А.И. Плотников // Lex Russica (Научные труды Московской государственной юридической академии). 2007. № 3. С. 508–526 (1 п.л.).
6. Плотников А.И. Понятие в уголовном праве / А.И. Плотников, А.И. Чучаев // Вестник Владимирского юридического института. 2007. № 2(3). С. 313–320. (0,7 п.л.).
7. Плотников А.И. Совершенствование законодательной характеристики умысла /А.И. Плотников // Труды Оренбургского института (филиала) МГЮА. Вып. 8. 2009. С. 330–338 (0, 5 п.л.).
8. Плотников А.И. Объективное и субъективное содержание и сущность деяния, признаваемого преступлением /А.И. Плотников // Труды Оренбургского института (филиала) МГЮА. Вып. 9. 2009. С. 298–315 (0, 85 п.л.).
9. Плотников А.И. Соотношение вины и субъективной стороны преступления / А.И. Плотников // Труды Оренбургского института (филиала) МГЮА. Вып. 10. 2009. С. 251–271 (1, 20 п.л.).
10. Плотников А.И. Нерациональные компоненты познания преступления / А.И. Плотников / Труды Оренбургского института (филиала) МГЮА. Вып. 11. 2010. С. 371–384 (1 п.л.).
11. Плотников А.И. Нормативно ценностный компонент вины /А.И. Плотников // Труды Оренбургского института (филиала) МГЮА. Вып. 12. 2010. С. 133–141 (0,7 п.л.).
12. Плотников А.И. Развитие российского законодательства о подлоге / А.И. Плотников, О.В. Литвиненко // Труды Оренбургского института (филиала) МГЮА. Вып. 12. 2010. С. 141–148 (0, 5 п.л.).
13. Плотников А.И. Отграничение добровольного отказа от вынужденного прекращения преступления / А.И. Плотников // Актуальные проблемы российского права. № 2 (5). 2007. С. 313–317 (0, 3 п.л.).
14. Плотников А.И. Уровни познания объективных и субъективных признаков преступления /А.И. Плотников // Труды Оренбургского института (филиала) МГЮА. Вып. 14. 2011. С. 102–107 (0,5 п.л.).
15. Плотников А.И. Объективное и субъективное в соучастии/А.И. Плотников // Труды Оренбургского института (филиала) МГЮА. Вып. 15. 2012. С. 107–112 (0,5 п.л.).
Статьи и публикации, тексты выступлений на конференциях
16. Плотников А.И. О критериях причинной связи в уголовном праве / А.И. Плотников // Труды преподавателей Оренбургского института МГЮА. Вып. 1. 1999. С. 221–243 (1, 25 п.л.).
17. Плотников А.И. Реализация принципа вины в уголовном праве /А.И. Плотников // Проблемы реализации норм права»: Материалы Международной научно-практической конференции (Челябинск, 27–28 мая 1999 г.). Челябинск, 1999. С. 159–164 (0, 3 п.л.).
18. Плотников А.И. О сущности причинной связи и критериях ее установления / А.И. Плотников // Публичное и частное право: проблемы развития и взаимодействия, законодательного выражения и юридической практики. Екатеринбург, 1999. С. 282–284 (0, 3 п.л.).
19. Плотников А.И. Совершенствование уголовно-правовых норм об
охране прав человека / А.И. Плотников // Актуальные вопросы совершенствования правовой системы Российской Федерации: Материалы межвузовской научно-практической конференции. Оренбург, 2000. С. 21–33 (0, 5 п.л.).
20. Плотников А.И. Психологические основания уголовной ответственности / А.И. Плотников // Настоящее и будущее практической психологии в России: Материалы Всероссийской научно-практической конференции (17–19 октября 2000 г.). Оренбург, 2000. С. 163–167 (0, 3 п.л.).
21. Плотников А.И. Понятие в уголовном праве как выражение объективных и субъективных сторон познания / А.И. Плотников // Труды преподавателей Оренбургского института МГЮА. Вып. 2. 2001. С. 289–299 (0, 6 п.л.).
22. Плотников А.И. Проблема вины и некоторые вопросы уголовной ответственности /А.И. Плотников // Проблемы юридической ответственности: Материалы Международной научно-практической конференции (Челябинск, 25 мая 2000 г.). Челябинск, 2001. С. 94–96 (0, 3 п.л.).
23. Плотников А.И. Соотношение объективных и субъективных признаков соучастия в преступлении / А.И. Плотников // Труды Оренбургского института МГЮА. Вып. 3. 2002. С. 278–298 (1, 4 п.л.).
24. Плотников А.И. Уголовно-правовое деяние как волевой акт / А.И. Плотников, А.П. Лопаткин, Д.Ю. Чабанова // Труды Оренбургского института МГЮА. Вып. 3. 2002. С. 298–321 (0, 6 п.л.).
25. Плотников А.И. Принцип вины и его реализация в уголовном законодательстве / А.И. Плотников // Пять лет действия УК РФ: итоги и перспективы: Материалы II Международной научно-практической конференции, состоявшейся на юридическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова 30–31 мая 2002 г. М., 2003. С. 129–132 (0,3 п.л.).
26. Плотников А.И. Нужна ли уголовная ответственность юридических лиц / А.И. Плотников // Труды Оренбургского института МГЮА. Вып. 4. 2003. С. 244–251 (0, 5 п.л.).
27. Плотников А.И. Объективное и субъективное, их предметное и познавательное значение / А.И. Плотников, А.П. Лопаткин // Труды Оренбургского института МГЮА. Вып. 4. 2003. С. 251–258 (0, 5 п.л.).
28. Плотников А.И. Проблема вины в свете повышения эффективности ответственности за преступления / А.И. Плотников // Защита имущественных прав граждан по российскому законодательству: Материалы Международной научно-практической конференции (Оренбург, 4–5 декабря 2004 г.). Ученые записки. Вып. 1. Оренбург, 2004. С. 46–52 (0, 5 п.л.).
29. Плотников А.И. Совершенствование института добровольного отказа от преступления / А.И. Плотников // Труды Оренбургского института МГЮА Вып. 5. 2004. С. 282–291 (1, 26 п.л.).
30. Плотников А.И. Применение категорий объективного и субъективного в уголовном праве /А.И. Плотников // Международные юридические чтения: Материалы научно-практической конференции (Омск, 15 апреля 2004 г.). Ч. 3. Омск, 2004. С. 8–11 (0, 3п.л.).
31. Плотников А.И. Некоторые проблемы развития уголовного законодательства / А.И. Плотников // Преступность и уголовное законодательство: реалии, тенденции, взаимовлияние / под ред. Н.А. Лопашенко. Саратов, 2004. С. 132–137 (0, 3 п.л.).
32. Плотников А.И. Вопросы совершенствования законодательной характеристики умысла / А.И. Плотников // Уголовное право: стратегия развития в ХХI веке: Материалы международной научно-практической конференции (Москва, 27–28 января 2005 г.). М., 2005. С. 125–128 (0, 3 п.л.).
33. Плотников А.И. Сущностные различия преступления и правонарушения / А.И. Плотников // Соотношение преступления и иных правонарушений: современные проблемы: Материалы IV Международной научно-практиче¬ской конференции, посвященной 250-летию образования Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова (Москва, 27–28 мая 2004 г.). М., 2005. С. 487–492 (0, 3 п.л.).
34. Плотников А.И. Вина в преступлении в материальном и процессуальном праве России / А.И. Плотников // Уголовно-правовые и процессуальные проблемы отправления правосудия в современной России: Материалы Всероссийской научно-практической конференции (Курск, 21–23 апреля 2005 г.). Москва – Курск, 2005. С. 102–107 (0, 5 п.л.).
35. Плотников А.И. Объективные и субъективные признаки наказания /А.И. Плотников // Труды Оренбургского института МГЮА. Вып. 6. 2005. С. 237–248 (0, 7 п.л.).
36. Плотников А.И. Проблема вины и некоторые вопросы уголовной ответственности / А.И. Плотников // Международные юридические чтения: Материалы ежегодной научно-практической конференции (Омск,15–16 апреля 2005 г.). Ч. IV. Омск, 2005. С. 29–31 (0,3 п.л.).
37. Плотников А.И. Совершенствование законодательства о совместной преступной деятельности / А.И. Плотников // Научные труды. Вып. 5. В 3-х т. Т. 3. Российская академия юридических наук. М., 2005. (1, 3 п.л.).
38. Плотников А.И. Основные ступени развития учения о причинной связи и их значение для современного понимания проблемы / А.И. Плотников // История развития уголовного права и ее значение для современности: Материалы V Международной научно-практической конференции (Москва, 26–27 мая 2005 г.). М., 2006. С. 439–446 (0, 3 п.л.).
39. Плотников А.И. Системность в структуре преступного поведения и ее учет в уголовно-правовом исследовании и юридической оценке преступления / А.И. Плотников // Системность в уголовном праве: Материалы Второго российского конгресса по уголовному праву (Москва, 31мая–1июня 2007 г.). М., 2007. С. 322–325 (0, 3 п.л.).
40. Плотников А.И. Существует ли косвенный умысел? / А.И. Плотников // Труды Оренбургского института. Вып. 7. 2006. С. 269–290 (1, 4 п.л.).
41. Плотников А.И. Совершенствование законодательства об ответственности за совершение преступления несколькими лицами / А.И. Плотников // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: Материалы 4-й Международной научно-практической конференции 25–26 января 2007 г. М., 2007. С. 173–176 (0, 3 п.л.).
42. Плотников А.И. Совместность участия в преступлении в плане соотношения объективных и субъективных признаков / А.И. Плотников // Современные подходы к решению проблем законодательства и правоприменения. Вып. 2. М., 2008. С. 42–44 (0, 3 п.л.).
43. Плотников А.И. Вопросы субъективной стороны преступлений в сфере экономики / А.И. Плотников // Актуальные проблемы экономической безопасности в условиях современной России: Материалы Всероссийской научно-практической конференции г. Оренбург, 26–27 апреля 2007 г. Оренбург, 2008. С. 245–250 (0, 3 п.л.).
44. Плотников А.И. Объективные и субъективные границы совместного участия нескольких лиц в одном преступлении / А.И. Плотников // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: Материалы 6-й Международной научно-практической конференции 29–30 января 2009 г. М., 2009. С. 228–230 (0, 3 п.л.).
45. Плотников А.И. Категория цели и ее уголовно-правовое значение / А.И. Плотников // Материалы V Международной научно-практической конференции (Москва, 26–27 мая 2009 г.). М., 2009. С. 329 (0, 3 п.л.).
46. Плотников А.И. Методологические предпосылки установления преступления и совершенствования его законодательной характеристики / А.И. Плотников // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке. Материалы 7-й Международной научно-практической конференции 28–29 января. М., 2010. С. 36–40 (0, 3 п.л.).
47. Плотников А.И. Идеалы и реальности в уголовном праве / А.И. Плотников // Уголовное право: истоки, реалии, переход к устойчивому развитию: Материалы VI Российского конгресса уголовного права (Москва, 26–27 мая 2011 г.). М., 2011. С. 85–87 (0, 3 п.л.).
48. Плотников А.И. Уровни обобщения объективных и субъективных признаков преступления при его изучении и установлении / А.И. Плотников // Уголовное право: Стратегия развития в XXI веке: Материалы 9-ой Международной научно-практической конференции 26–27 января 2012 г. М., 2012. С. (0, 3 п.л.).
Учебники, учебные пособия, комментарии
49. Плотников А.И. Теоретические основы квалификации преступлений: учебное пособие / А.И. Плотников / Оренбург, 2001 (6 п.л.).
50. Плотников А.И. Глава 12. Соучастие в преступлении / А.И. Плотников // Уголовное право России. Общая часть / под ред. А.И. Чучаева, Н.А. Нырковой. Ростов-на-Дону, 2009. С. 259–286 (2 п.л.).
51. Плотников А.И. Глава 11. Соучастие в преступлении / А.И. Плотников // Уголовное право России. Общая часть / под ред. А.И. Чучаева А.И., Г.Л. Касторского. СПб., 2010. С. 362–406 (2 п.л.).
52. Плотников А.И. Комментарии к ст. 14–42, 158–166, 272–274, 285–293 / А.И. Плотников // Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / под ред. А.И. Чучаева. М., 2012. С. 20–84, 296–320, 557–562, 582–612 (7,7 п.л.).