Нестеркин Сергей Петрович

1. Персонологическая доктрина буддизма возникла как результат полемики с субстанционалистскими взглядами на личность, развивавшимися в ортодоксальных религиозно-философских школах индуизма. Первоначально буддизм, отрицая наличие личности как единой, вечной и независимой субстанции (что нашло выражение в концепции анатма - bdag med), рассматривал ее как поток множества психофизических элементов (chos), конституируемый инерцией предшествующих ее деяний (las), причем сами эти элементы принимались как субстанции. Эта позиция была доминирующей в первоначальном буддизме школы вайбхашика. В процессе эволюции буддийской доктрины были отвергнуты не только представления о личности как самостоятельной субстанции, но и представления о наличии всяких субстанциональных носителей, конституирующих объективный мир.
2. Зрелый этап развития философской мысли буддизма характеризуется отрицанием наличия самосущего бытия и переходом к номинализму, что нашло наиболее последовательное выражение в учении мадхьямака-прасангика традиции Гелук, где личность интерпретируется уже как конструкт, формируемый в процессе жизненного пути, а путь освобождения (т. е. вторичная социализация в буддийской субкультуре) - как последовательная рефлексия, позволяющая преодолеть сформировавшиеся на базе ложной личностной идентичности когнитивные, эмотивные и поведенческие установки и избавиться от фрустрации.
3. Онтологическое измерение личности осмысляется в буддийской религиозной традиции двояко. Согласно одной интерпретации, ядро личности может быть определено только отрицательным образом, согласно второй, оно определяется как имеющее себетождественное содержание. Различие этих интерпретаций порождает различные версии сотериологического проекта, предложенные школами буддизма махаяны (в частности Гелук и Чань).
4. Учение о сущности Будды является базовым в махаянской сотериологии. Это понятие в его индийском варианте содержит возможность двоякого толкования - как сущности, актуально присутствующей в потоке бытия всякого существа, и как присущую ему потенцию становления Буддой. Специфика процесса социализации, теоретически описываемая и практически предписываемая в той или иной школе, в значительной степени определяется тем, какая из этих интерпретаций принимается. Так, в школе Гелук, где сущность Будды принимается как потенция, а успешная социализация - как актуализации этой потенции, принят эволюционный подход к формированию личности, что и нашло свое институциональное выражение в системе монастырского образования. В школе Чань, где сущность Будды считается изначально актуальной, эта доктрина служит обоснованием возможности мгновенного просветления и предполагает революционный подход к социализации. В обеих традициях при этом большое внимание уделяется анализу методов и средств социализации.
5. Монастырская образовательная система Гелук решает двуединую задачу - воспитание нравственности и достижение доказательной убежденности в истинности Учения. Состав изучаемых дисциплин и последовательность их изучения определяются эпистемологией Гелук и специфическим пониманием роли знаковых структур в процессе социализации, выработанным в этой школе, согласно которому возможно использовать вербальное описание опыта переживания реальности в качестве средства воспроизводства подобного опыта в личной практике адепта. Решение воспитательных задач основывается на гелукпинской персонологии, где выделяется три типа личности (высшая, средняя и низшая). Это выделение основано на концепции буддизма махаяны, согласно которой в каждом живом существе запечатлена сущность Будды (tathagata-garbha; de bzhin gshes pai snying po). Она служит основанием (rten) для индивидуального пути, основополагающим элементом (khams) для достижения состояния Будды, семенем (sa bon) просветления. Актуализируясь в потоке психической жизни индивида, этот элемент формирует индивидуальные установки на пути просветления, придавая качественную определенность движению к просветлению. Принадлежность к тому или иному типу личности определяется доминирующей мировоззренческой установкой, детерминирующей основные жизненные цели и задачи индивида.
6. Тантрийская версия буддизма махаяны актуальна и востребована в современном идейном поле, прежде всего, потому, что в системе ее представлений о формируемых тантрийскими методами качествах личности и соответствующем стиле деятельности акцентируются открытость и целостность как главные характеристики личности, расставшейся с идеей субстанциальности индивидуального «Я» (столь дорогой для либеральной доктрины) и существующей лишь в той мере, в какой она спасается, спасая других. Персонологические и сотериологические идеи Ваджраяны ориентируют адептов как на индивидуальное совершенствование, так и на сохранение и трансляцию буддийской традиции.
7. В чаньской традиции в контексте размышлений о возможностях и границах вербализации психического опыта выделяются два вида слова, соответствующие двум принципиально разным состояниям сознания: омраченному и просветленному. В первом случае слово в качестве проявления обычного сознания рассматривается как фактор, препятствующий познанию реальности (мертвое слово, кит. сы цзюй), а во втором - как результат функционирования просветленного сознания и рассматривается уже как отражающее реальность живое слово (кит. хо цзюй). Важно отметить, что для последователя Чань определяющим критерием различения текстов как живого либо мертвого слова является наличие веры в непосредственную связь этого текста с просветленным сознанием, а не его формальные или содержательные признаки сами по себе. Оппозиция живого и мертвого слова, по сути, выступает емкой метафорой, смысл которой может быть конкретизирован в различных аспектах: оппозиция речи и языка, прагматики и семантики, общения и коммуникации, знания и информации.
8. Практика гунъань опирается на учение чань-буддизма о функции языка как средства формирования чаньской личности. Гунъань актуализируется в качестве живого слова через противопоставление полярных понятий с целью разрушения установки на бинарное членение мира и переход к целостному восприятию. По этой причине структура гунъань имеет вид: А есть не А, поэтому А, где термин, употребленный в первый раз, представляет собой обычное понятие (мертвое слово), повторное его употребление со знаком отрицания выводит его функционирование за пределы формальной логики (где утверждение А = не А невозможно), и его третье употребление происходит уже за рамками логических схем (как живого слова) и рассчитано на интуитивное понимание.
9. Персонологическое учение в историко-философской традиции буддизма выполняет две основные функции - пропедевтическую и герменевтическую. Первая подчинена главной цели: посредством изложения более простых философских систем подготовить ученика к восприятию философии собственной школы. Вторая позволяла интерпретировать философские учения буддизма в соответствии с тем, насколько полно они отражают «замысел проповеди Будды», классифицировать их и обосновывать превосходство собственной системы над прочими. Теоретическое пространство персонологических доктрин организуется по принципу инклюзитивизма, когда теоретические построения школ, рассматриваемых как «низшие», определяются как неполные и включаются в общую теоретическую схему школы, которая осуществляет классификацию персонологических учений, как учения, подготавливающие адептов к восприятию их собственной (полной) доктрины.

1.Нестеркин С.П. Личность в буддизме махаяны / С.П. Нестеркин – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2011. – 238 с. (14 п. л.).

2.Нестеркин С.П. Земля Ваджрапани. Буддизм в Забайкалье / М.В. Аюшева, … С.П. Нестеркин [и др.] – М.: ИПЦ «Дизайн. Информация. Картография», 2008. – 600 с.: ил. (97,5 п. л.; лично автором – 6,7 п. л.).

3.Нестеркин С.П. (Пер. с тиб. текста). Ело Римпоче. Комментарий к тексту «Боевая чакра: махаянское преображение мышления») / Пер. с тиб. текста С. Нестеркина; пер. коммент. Ж. Урабханова; общ. ред. С.П. Нестеркина. – Улан-Удэ: Изд.-полигр. комплекс ВСГАКИ, 2000. – 140 с. (10 п. л.; лично автором – 6 п.л.).

4.Нестеркин С.П. Герменевтика буддизма / С.Ю. Лепехов, А.М. Донец, С.П. Нестеркин. – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2006. – 231 с. (15,4 п. л.; лично автором – 3,3 п.л.).

5.Нестеркин С.П. Буряты / Н.В. Абаев, ... С.П. Нестеркин [и др.]. – М.: Наука, 2004. – 633 с. (52 п. л.; лично автором – 1,6 п. л.).

6.Нестеркин С.П. Экологические традиции в культуре народов Центральной Азии / Н.В. Абаев, … С.П. Нестеркин [и др.]. – Новосибирск: ВО «Наука». Сиб. изд.. фирма, 1992. – 160 с. (10 п. л.; лично автором – 2 п. л.).

Статьи, опубликованные в журналах, рекомендованных ВАК

7.Нестеркин С.П. Некоторые проблемы рецепции буддизма в западной культуре // Вестник Бурятского государственного университета. Сер. Востоковедение. Вып. 1. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2005. С. 25–37 (0,6 п. л.).

8.Нестеркин С.П. Философское образование в буддийских монастырях Бурятии // Вестник бурятского университета. Сер. Философия, социология, политология, культурология. Вып. 12. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2006. С. 81–89 (0,6 п. л.).

9.Нестеркин С.П. Семиотические аспекты религиозной толерантности (на материале буддизма махаяны) // Гуманитарный вектор №3 (15). Чита, 2008. С. 42–46 (0,5 п. л.).

10. Нестеркин С.П. Концепция татхагатагарбхи в философии махаяны // Вестник Бурятского университета. Сер. Востоковедение. Вып. 8. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2008. С. 18–24 (0,75 п. л.).

11.Нестеркин С.П. Учение о бытии в тибетской философской литературе // Вестник Бурятского университета. Сер. Философия, социология, политология, культурология. Вып. 6. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2008. С. 15–19 (0,5 п. л.).

12.Нестеркин С.П. Основные тенденции развития буддизма в социокультурном пространстве России // Вестник Бурятского университета. Сер. Философия, социология, политология, культурология. Вып. 6 а. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2009. С. 16-20 (0,6 п. л.).

13.Нестеркин С.П. Философия праджняпарамиты в традиции «Украшения из постижений» Майтреи // Вестник Бурятского университета. Сер. Востоковедение. Вып. 8. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2009. С. 36–41 (0,55 п. л.).

14.Нестеркин С.П. Доктринальные основания формирования стиля деятельности личности в традиции ваджраяны // Вестник Бурятского университета. Сер. Востоковедение. Вып. 8. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2009. С. 41–48 (0,5 п. л.).

15.Нестеркин С.П. Философия Вайбхашики в традиции тибетского буддизма // Вестник Бурятского университета. Сер. Философия, социология, политология, культурология. Вып. 14. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2009. С. 15–19 (0,5 п. л.).

16.Нестеркин С.П. Язык и сознание в философии Чань // Вестник Бурятского университета. Сер. Философия, социология, политология, культурология. Вып. 14. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2010. C. 94–99 (0,65 п. л.).

17.Нестеркин С.П. Учение чань-буддизма об отсутствии «самостности» // Вестник Бурятского университета. Сер. Востоковедение. Вып. 10. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2011. С. 23–28 (0,6 п. л.).

Публикации в других изданиях:

18.Nesterkin S. Buddhist Religious Organization of Russia (On certain problems related to their formation) // Contemporary Buddhism. Comparative Studies on Eurasia and South Asia. Kolkata: Shipra publication, 2011. – 111 p. P. 41–50 (0,5 п. л.).

19.Nesterkin S. A Few Problems of the Acceptance of Buddhism by the Russian Culture // International Relations Among Developing Countries. Ulaanbaatar: Bimbu-Sen Press, 2008. – 250 p. P. 32–44 (0,7 п. л.).

20.Nesterkin S. Buddhism in Russia: the main trends in the evolution // Globalization and Social Transformation in the Developing Countries. Ulaanbaatar: Bimbu-Sen Press, 2007. P. 27–35 (0,6 п. л.).

21.Nesterkin S. Central Asian Buddhism in the context of the Russian culture // The Fourth International Symposium on Mongolian Stadies Sponsored by Inner Mongolia University. China, Huhhot, 2004. C. 38–42 (0,4 п. л.).

22.Nesterkin S. Central Asian Buddhism in the context of the Russian Mentality // International Simposium on «Dialogue among Civilitions: Interaction between Nomadic and Other Cultures of Central Asia». Abstracts. Mongolia, Ulaanbaatar, 2002. P. 141–142 (0,1 п. л.).

23.Nesterkin S. Central Asian Buddhism in the context of the Russian Mentality // International Simposium on «Dialogue among Civilitions: Interaction between Nomadic and Other Cultures of Central Asia». Papers. Mongolia, Ulaanbaatar, 2002. P. 320–322 (0,4 п. л.).

24.Nesterkin S. Religious Tolerance (some semiotic aspects) // Democracy in the Transforming Societies: Experience, Problems and perspectives &Tourism in the Central and Easten Asia Opening Societies. BSCP, 2006. 372 p. P. 33–42 (0,75 п. л.).

25.Nesterkin S. The Renewal Movement in Russian Buddhism: Two Projects of Reform / Reserch on Cultural Reform in the Developing Countries. Qingdao: Bimbu-Sen Press, 2005. 422 p. P. 58–60 (0,4 п. л.).

26.Нестеркин С.П. О двух направлениях развития в обновленческом движении российского буддизма // Humanistic Base Texts and the Mahayana Sutras. Tartu: Centre for Oriental Studies University of Tartu, 2008. 374 p. P. 249–269 (1 п. л.).

27.Нестеркин С.П. Учение о «Природе Будды» в философии буддизма махаяны // Цирендоржиевськi читания – 2008 (IV): Тибетьска цивiлiзацiя та кочовi народи Евразii: кросультурнi контакти. Киiв: МП «Леся», 2008. 692 с. С. 369–384 (0,9 п. л.).

28.Нестеркин С.П. Обновленческое движение в российском буддизме: два проекта реформ // Цирендоржиевскi читання 2006. Тибетська цивiлiзацiя та кочовi народи Євразii: кроскультурнi контакти. Киев, 2006. С. 233–253 (0,9 п. л.).

29.Нестеркин С.П. Буддизм в России: некоторые тенденции развития // Вестник РГНФ. М., 2006. №2. С. 98–105 (0,5 п. л.).

30.Нестеркин С.П. Буддизм в российской культурной среде. К проблеме соотношения ментальностей // Сибирь на перекрестье мировых религий. Новосибирск: Изд-во НГУ, 2002. 260 с. С. 188–191 (0,3 п. л.).

31.Нестеркин С.П. Буддизм в Сибири: на перекрестье ментальностей // Сибирская ментальность и проблемы социокультурного развития региона. СПб.: Изд-во «Астерикон», 2007. С. 105–116 (0,4 п. л.).

32.Нестеркин С.П. Буддийские религиозные организации России (о некоторых проблемах становления) // Российский гуманитарный научный фонд и фундаментальная наука в Сибири. Улан-Удэ: Изд-во «Вита Магистра» РЦМП, 2004. С. 165–170 (0,5 п. л.).

33.Нестеркин С.П., Абаев Н.В. Гунань // Духовная культура Китая. Энциклопедия в 5 т. Т. 1. Философия. М., 2006. С. 209–210 (0,1 п. л., лично автором – 0,05 п. л.).

34.Нестеркин С.П. К интерпретации основных категорий религиозной философии буддизма в контексте учения ваджраяны // Идейно-теоретические тенденции в современном Китае: национальные традиции и поиски путей модернизации. Вып. 4. М., 1999. С. 88–90 (0,4 п. л.).

35.Нестеркин С.П. Образование в буддийских монастырях Тибета // Общество и государство в Китае. М.: Вост. лит., 2009. 502 с. С. 327–340 (0,5 п. л.).

36.Нестеркин С.П. Герменевтическая концепция йогачаров-виджнянавадинов // Буддизм в Центральной и Восточной Азии. Улан- Удэ, 2000. С. 14–19 (0,4 п. л.).

37.Нестеркин С.П. Доктринальные основы толерантности буддизма // Мир Центральной Азии. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2007. 111 с. С. 80–82 (0,4 п. л.).

38.Нестеркин С.П. Категории буддийской культуры в контексте учения ваджраяны: уточнение интерпретации или смена парадигмы? // Буддизм в системе мировой цивилизации. Элиста, 1998. С. 15–19 (0,4 п. л.).

39.Нестеркин С.П. Некоторые тенденции развития буддизма в России // Буддийская культура: история, источниковедение, языкознание и искусство. СПб.: Нестор-История, 2009. – 320 с. С. 43–51. (0,5 п. л.).

40.Нестеркин С.П. Образование в буддийских монастырях // Бурятия: история, культура, современное общество. CD-ROM. М.: Изд. дом «Икар», 2003 (2 п. л.).

41.Нестеркин С.П. Толерантность в буддизме махаяны // Идейно-теоретические тенденции в современном Китае: национальные традиции и поиски путей модернизации. Ч. 2. М.: ИДВ РАН, 2006. 240 с. С. 145–150 (0,4 п. л.).

42.Нестеркин С.П. О некоторых тенденциях развития буддизма в России // Актуальные проблемы монголоведения. – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2006. 111 с. С. 69–72 (0,4 п. л.).

43.Нестеркин С.П. Проблема интерпретации текста в буддизме махаяны // Информационные материалы. Сер. Г: Идейно-теоретические тенденции в современном Китае: национальные традиции и поиски путей модернизации: IX Всерос. конф. «Философии Восточноазиатского региона и современная цивилизация». Вып. 9–10. М., 2004. С. 111–116 (0,4 п. л.).

44.Нестеркин С.П. Буддизм и российская ментальность (проблема соотношения) / Проблемы истории и культуры кочевых цивилизаций Центральной Азии. Т. II (История. Философия. Социология. Культурология и искусство). Улан-Удэ, 2000. С. 147–250 (0,3 п. л.).

45.Нестеркин С.П. Образовательные традиции буддийских монастырей Индии в Тибете // Россия-Индия: перспективы регионального сотрудничества. М.: Институт востоковедения РАН, 2002. 224 с.; С. 181–198 (1 п. л.).

46.Нестеркин С.П. О философских основаниях пути просветления в традиции «Абхисамаяламкары» // Методологические и теоретические аспекты изучения духовной культуры Востока. Вып. 2. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1997. С. 60–72 (0,7 п. л.).

47.Нестеркин С.П. О церковной иерархии центральноазиатского буддизма // Буддизм в контексте истории, идеологии и культуры Центральной и Восточной Азии. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2003. 224 с. С. 145–148 (0,4 п. л.).

48.Нестеркин С.П. Образовательная система буддийских монастырей // Буддизм в Бурятии: истоки, история, современность. Сб. ст. под ред. С.П. Нестеркина. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2002. 196 с. С. 48–82 (2 п. л.).

49.Нестеркин С.П. Веротерпимость как системный фактор в буддизме махаяны // Межконфессиональные отношение на рубеже тысячелетий. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2007. 320 с. С. 71–78 (0,5 п. л.).

50.Нестеркин С.П. Передача культурной традиции в буддизме махаяны как герменевтическая проблема // Воспитательное пространство школы как среда жизненного самоопределения личности: мат-лы междунар. науч. практ. конф. Ч. 1. Улан-Удэ: Изд-во «Бэлиг», 2004. 200 с. С. 11–15 (0,4 п. л.).

51.Нестеркин С.П. Персонология буддизма в тибетской историко-философской литературе // Мир буддийской культуры: наследие и современность. Чита: Экспресс-издательство, 2010. 324 с. С. 273–278 (0,4 п. л.).

52.Нестеркин С.П. Персонология традиции Гелук // Буддизм в контексте истории, идеологии и культуры Центральной и Восточной Азии. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2003. 224 с. С. 75–77 (0,4 п. л.).

53.Нестеркин С.П. Буддизм в Сибири: на перекрестье двух ментальностей // Сибирская ментальность и проблемы социокультурного развития региона. Улан-Удэ: Издательство ВСГТУ, 2006. С. 162–164 (0,3 п. л.).

54.Нестеркин С.П. Проблема истолкования текста в традиции сутраяны // Актуальные проблемы востоковедения. Ч. II. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2001. С. 95–100 (0,4 п. л.).

55.Нестеркин С.П. Проблема толерантности в буддизме // Мункуевские чтения - 2. Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2004. с. 39–44 (0,4 п. л.).

56.Нестеркин С.П. Система образования в бурятских дацанах // Мир Центральной Азии. Культурология. Философия. Источниковедение. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2002. С. 212–219 (0,4 п. л.).

57.Нестеркин С.П. Тибетская философская литература по онтологии буддизма // Мир Центральной Азии - 2. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2008. С. 272–278 (0,4 п. л.).

58.Нестеркин С.П. Толерантность в этическом учении буддизма // Этика будущего: аксиология устойчивого развития. Улан-Удэ: 2008. 343 с. С. 180–190 (0,4 п. л.).

59.Нестеркин С.П. Традиционное дацанское образование в Бурятии // Развитие личности школьника в условиях поликультурного образовательного пространства Байкальского региона. Ч. 1. Улан-Удэ: Изд-во «Бэлик», 2003. С. 83–88 (0,4 п. л.).

60.Нестеркин С.П. Учение о «Сущности Татхагаты» в канонической и постканонической литературе тибетского буддизма // От Дуньхуана до Бурятии: по следам тибетских текстов. Российские тибетологи к 80-летию со дня рождения Регби Ешиевича Пубаева: сб. ст. под ред. Н.В. Цыремпилова. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2009. 264 с. С. 111–122 (0,7 п. л.).

61.Нестеркин С.П. Формирование системы образования в Тибете // Мир буддийской культуры. Чита: Изд-во ЗабГПУ, 2001. С. 37–46 (0,6 п. л.).

62.Нестеркин С.П. Христианство и буддизм: доктринальная несовместимость или типологическое сходство? // Проблемы традиционной культуры народов Байкальского региона. Улан-Удэ, 1999. С. 66–68 (0,3 п. л.).

63.Нестеркин С.П., Донец А.М. Учение о личности в тибетской схоластике // Вестник Бурятского научного центра СО РАН. 2011, №1. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2011. 118 с. С. 71–80. (0,85 п. л., лично автором – 0,5 п. л.).

64.Нестеркин С.П. Принципы построения церковной иерархии в тибетском буддизме // Человек, культура и общество в изменяющемся мире: сб. науч. трудов в 4 ч. Ч 2. Улан-Удэ: Изд-во Бурятского госуниверситета, 2011. – 225 с. С. 155–158 (0,4 п. л.).