Научная тема: «РАЗВИТИЕ КАЗАЧЕСТВА В СОВРЕМЕННОМ РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ (СОЦИАЛЬНЫЙ ОПЫТ ДОНСКОГО КАЗАЧЕСТВА)»
Специальность: 22.00.04
Год: 2011
Отрасль науки: Социологические науки
Основные научные положения, сформулированные автором на основании проведенных исследований:
  1. В контексте социологической мысли казачество представляет собой форму групповой интеграции, связанную с возрожденческой мотивацией, с формированием социальной общности на основе актуализации ресурса прошлого, охватывающего представителей различных социальных групп и слоев, использующих участие в казачестве для удовлетворения индивидуальных и групповых социальных амбиций. Это накладывает ограничения на использование в отношении казачества способов и методов, относящихся к описанию традиционного общества. В исследовании казачества уместно применение таких ключевых понятий как «социокультурное пространство», «социально-мобилизационная группа», «воспроизводство социальных позиций», «социальное взаимодействие», что связано с логикой структурно-деятельностного подхода, дающего наиболее полный объяснительный, эвристический потенциал для интерпретации и осмысления развития казачества. Сложности методологической интерпретации развития казачества состоят в наслоении историцистских, культурологических и этнических схем восприятия казачества, что требует нахождения исходных точек в анализе российского казачества как группы, сформировавшейся в результате социальных трансформаций в обществе и действующей по логике социального становления.
  2. Дискуссия, развернувшаяся вокруг возрождения казачества, показывает, что акцентирование на национально-культурной самобытности казачества создает риски социальной самоизоляции в социологическом дискурсе означает существование социальных и социокультурных различений, основанных на субъективных структурах социальности. Государственно-правовой подход, внешне адекватный военно-сословным традициям казачества, значительно сужает возможности исследования социальности казачества как развертывания коллективной деятельности, как процесса самореализации интересов казачества в качестве социальной общности. Социальность казачества, как множественность социальных форм, взаимодействующих в процессе с различными пластами социокультурного опыта, актуализирует вопрос специфики казачества, которая понимается как связанное с формированием казачества как локальной этносоциальной общности, и универсальности, как пути, позволяющему казачеству осознавать себя частью российского народа. Рассмотрение социальности казачества, как формирующейся в процессе социального становления, находит отражение в контексте анализа условий внешней среды и схем социального восприятия представителей казачества. Становление и развитие казачества является совокупностью различных деятельных форм, обновляющихся через воссоздание, через социальное воспроизводство.
  3. Структурно-деятельностный подход, фиксирующий взаимопроникновение, взаимовлияние структурных внешних условий и поведенческих стратегий, наиболее адекватен в исследовании развития казачества, так как, по сравнению с существующими структурно-функциональным и институциональным подходами, является открытым по отношению к возникновению новых форм социальности, описывает процесс развития казачества как динамику социального движения, самоопределяющегося в процессе взаимодействия с обществом и государством. В развитии казачества выделяются ценностно-структурные и институциональные самодетерминанты, задающие направленность в воспроизводящемся процессе массовых социальных практик, схем восприятия (ментальных структур) и образцов поведения казачества.
  4. Социальные трансформации в современном российском обществе привели к формированию качественно новой социальной структуры, в которой доминируют процессы возникновения новых классов, дезинтеграции, углубления социального неравенства и маргинализации населения. Казачество является группой, «вышедшей из недр» советского общества с демонстрацией определенных социокультурных и социальных различий, актуализируемых на основе опыта прошлого. В условиях размывания прежних границ классов, групп и слоев и социально-имущественного расслоения формирование казачества как новой социальной общности происходит на основе распада старых социальных групп (крестьянство) и возникновения новых (менеджеры, работники наемного труда, собственники); это приводит к тому, что вхождение в казачество различных групп, достигших различного социального созревания, делает его достаточно аморфной массой по социальным показателям и консолидации на основе опыта прошлого. Стремление к социальной сплоченности и занятию определенного места в социальной иерархии на основе ресурса прошлого вызывает состояние неопределенности, транзитивности, связанной с непоследовательностью отношения элитных групп, видящих в казачестве стихийную массу, и базисных социальных слоев, для которых символический капитал казачества выступает механизмом завоевывания определенных социальных привилегий.
  5. Возрождение казачества происходило на фоне распада советского общества, что в условиях волны этнизации, размыва базисных социальных групп, привело к следованию схеме этничности представления о казачестве как народе, имеющем право на национальное самоопределение и компенсации, связанные со статусом репрессированного народа. На современном этапе доминирует тенденция социальности, воспроизводства и поиска форм социальной интеграции казачества в обществе, связанная с формированием каналов обмена социально-символического (культурного) на властные и экономические ресурсы, что выводит этничность на субдоминантную позицию в качестве инструментальной ценности.
  6. Социальная интеграция казачества в социальную структуру современного российского общества осуществляется разнонаправленно: традиционным способом обретения реестрового статуса через должностную иерархию включения и участия в государственной службе (военная служба, обеспечение правопорядка) и поиском социальных и социально-экономических ниш в региональном и общенациональном социальном пространстве (социально-экологическая, сельскохозяйственная, культурно-воспитательные сферы), основанном на актуализации традиции, как алгоритма жизнедеятельности и ролевой модели. Инициативы казачества, связанные с расширением социального влияния, встречают поддержку региональной и государственной власти, но в то же время ограничены деятельностью рыночных институтов и кризисным неравномерным развитием регионального сообщества. Вместе с тем, интеграция казачества определяется динамикой социальной жизни и влиянием модернизационных эффектов, связанных с возникновением новых социально-профессиональных сфер и нейтрализацией последствий локализации общественной жизни.
  7. В правовом аспекте институционализация казачества связана с принятием соответствующих законодательных актов. Совершенствование правового статуса предполагает повышение адаптивного потенциала казачьей организации и развитие форм местного самоуправления. Российское казачество постепенно переходит от традиционных «церемониальных» практик, связанных с сословными традициями, к стратегиям влияния на региональную социальную среду; то, что казачество сосредоточено в российском пограничье, где преобладают социально-депрессивные и этноконфликтные тенденции, делает его незаменимым союзником государства в укреплении социального и политического порядка, но требует приведения в соответствие, формирование социальных норм, повышающих эффективность правового статуса казачества в сфере отношений с государством и в межличностной сфере. Это выражается в преодолении локализма, изоляционизма, принятии универсального поведенческого кода казачества.
  8. В условиях сформировавшегося вертикально-интегрированного политического пространства развитие казачества затягивается в контексте существующих институциональных искажений, связанных с некоторым несоответствием между общественным и государственным запросом и интересами казачества. Институциональное вытеснение локалистских и узкогрупповых норм не возмещается формальными ресурсами, которые не влияют на моральную самолегитимацию казачества внутри казачьего сообщества и по отношению к обществу в целом. Механизмы, обусловливающие возникновение конфронтационного социально-нормативного плюрализма, являются следствием воспроизводства практик групп интересов, которые, будучи вытесненными из формального социального пространства, пользуясь правом автономии внутри казачьего сообщества, стремятся к переделу сфер влияния или обыгрывают ситуацию с дефицитом институциональных ресурсов, что выражается в попытке самовоспроизводства системы неформальных отношений и представления о казачестве как не преодолевшем период хаотичной фрагментации. На институциональные искажения накладывает отпечаток неоднородность региональной социальной среды и исторического опыта казачества, но все отчетливей становится тенденция лоббирования казачеством своих интересов при отсутствии широкого представительства в органах власти. Положительным представляется социальная консолидация казачества в деле наращивания формальных и неформальных ресурсов для влияния на социокультурное пространство и усложнение форм, дифференциация формальной структуры казачества, отражающая сложность расстановки сил внутри региональных сообществ.
  9. Отношения казачества и российского государства, имея длительную историю, которая описывается как переход от вольницы к состоянию огосударствления, в реальности не подтверждаются в современном российском обществе, так как казачество выполняет двоякую функцию: являясь «государственнической» патриотической организацией, оно представляет интересы гражданского общества. Правовой статус казачества ориентирует на продолжение сословных традиций, в то время как логика институционализации выводит на открытие горизонтов сотрудничества и кооперации в сфере гражданской общественной жизни. Российское казачество в отношении других общественных групп и течений имеет преимущество в виде опыта и формальных ресурсов отношения с государством, что дает возможности выстраивать систему отношений, минуя издержки борьбы за представительство. Есть все основания полагать, что с организационным оформлением казачества, иерархизацией отношений внутри казачьего сообщества вырастают возможности казачества как передающей цепочки (медиатора) между обществом и государством и консолидацией казачества как центра согласования различных социальных интересов.
  10. Социальная самоидентификация донского казачества характеризуется поиском базовой идентичности. Исходя из параметров государственности, донское казачество полагает себя частью российского народа, что свидетельствует о переходе от локальной (казачьей) к государственной идентичности, что в условиях отсутствия в обществе идентификационного консенсуса ставит казачество перед выбором между традиционной, основанной на приверженности традициям или осознанию принадлежности к казачеству, и общероссийской, которая ассоциируется с принадлежностью к государству. Это подтверждает то, что в современных условиях базовая идентичность казачества претерпела изменения и нуждается в идентификационном конструкте «образ мы в мире», соотношение казачества с остальным миром. Эта потребность реализуется на основе реконструкции исторической памяти в процессе коллективного самоопределения и включения в российский народ, что, в силу проективности российской идентичности, незавершенности процесса идентификации создает сложности для становления казачества в качестве самостоятельной этносоциальной общности, ориентированной на социальную консолидацию в рамках базовой идентификационной матрицы.
  11. Процесс переопределения базовой идентичности казачества выводит на социальную референтность, представление о казачестве как группе, демонстрирующей сочетание локального и универсального идентификационных параметров. Позиционирование казачеством позитивной социальной миссии в урегулировании этнонациональных конфликтов, взвешенность социальных эмпатий и антипатий, связанных с отказом от особых социальных привилегий и поддержкой концепции гражданского мира, усиливают в обществе ожидания, связанные с медиаторной ролью казачества между обществом и элитой, обществом и властью.
  12. Социальные перспективы развития казачества связаны с закреплением форм самоорганизации, укреплением социальных позиций казачества, развитием его базовой идентичности. Важно, что эти идеи воплощены в структуре и практике институтов казачества, и в условиях умеренного доверия казачества к государственным институтам можно говорить, что самоопределение казачества выходит на актуализацию социально-мобилизационного и интеллектуального потенциала, а также определяется не столько рамками реальности, сколько горизонтами ориентации ожиданий. Наиболее оптимистичный сценарий состоит в вовлечении казачества в региональные, федеральные и общенациональные проекты в качестве активных участников. Следовательно, возрастает возможность выбора казачества из множества альтернатив, связанных с самобытностью, как способностью к социальному обновлению и творчеству.
Список опубликованных работ
Монографии

1.Водолацкий В.П. Развитие казачества в современном российском обществе (социальный опыт донского казачества). Ростов н/Д: СКНЦ ВШ ЮФУ, 2011. 11 п. л.

2.Водолацкий В.П. Муниципальные казачьи дружины. Арчаг, 2002. 5 п. л.

В изданиях Перечня ВАК Минобрнауки России

3.Водолацкий В.П. Российское казачество: к теории вопроса // Научная мысль Кавказа. 2006. Доп. вып. 1. 0,5 п. л.

4.Водолацкий В.П., Кумыков А.М. Теоретико-методологические подходы к анализу национального идеала российской государственности // Научная мысль Кавказа. 2006. Доп. вып. 1. 0,6 п. л./ 0,3 п. л.

5.Водолацкий В.П., Казаков Е.Е. Российская молодежь: трансформация ценности права // Социально-гуманитарные знания. 2009. № 11. 0,6 п. л./ 0,3 п. л.

6.Водолацкий В.П. Cоциальная сплоченность казачества и социальный капитал в российском обществе // Социально-гуманитарные знания. 2010. № 7. 0,5 п. л.

7.Водолацкий В.П. Государственность в контексте социального самоопределения казачества // Социально-гуманитарные знания. 2010. № 11. 0,5 п. л.

8.Водолацкий В.П., Коршунов А.В. Основные типы адаптационных стратегий российской молодежи на современном рынке труда // Социально-гуманитарные знания. 2010. № 11. 0,6 п. л./ 0,3 п. л.

9.Водолацкий В.П. Этническое и социальное в самоопределении казачества // Социально-гуманитарные знания. 2011. № 7. 0,5 п. л.

10.Водолацкий В.П. Российская интеллигенция и возрождение казачества // Социально-гуманитарные знания. 2011. № 11. 0,5 п. л.

11.Водолацкий В.П. Российская молодежь и социальные перспективы казачества // Теория и практика общественного развития. 2011. № 6. 0,5 п. л.

12.Водолацкий В.П. Интеграция казачества в социальную жизнь современного российского общества: проблемы и перспективы // Государственное и муниципальное управление. Ученые записки СКАГС. 2011. № 4. 0,5 п. л.

В других изданиях

13.Водолацкий В.П. Формы социальности российского казачества. Ростов н/Д: Антей, 2011. 1 п. л.

14.Водолацкий В.П. Институционализация и трансформация идентичности донского казачества на Юге России // Материалы Международной конференции «Кавказ – наш общий дом» (г. Ростов-на-Дону, 28-30 сентября 2011 г.). Ростов н/Д, 2011. 0,1 п. л.

15.Водолацкий В.П. Идентификационная матрица донского казачества. Ростов н/Д: Антей, 2010. 1 п. л.

16.Водолацкий В.П. Социоструктурные детерминанты развития казачества. Ростов н/Д: Антей, 2010. 1 п. л.

17.Водолацкий В.П. Донское казачество на службе России: документальное образование. Ростов н/Д: СКНЦ ВШ ЮФУ, 2010. 8 п. л.

18.Водолацкий В.П. Всевеликое войско Донское. Ростов н/Д, 2008. 3 п. л.

19.Водолацкий В.П. Социальная референтность казачества. Ростов н/Д: Антей, 2007. 1 п. л.

20.Водолацкий В.П. Казачество как объект социологической мысли. Ростов н/Д: Антей, 2006. 1 п. л.

21.Водолацкий В.П. От Круга к Кругу. Ростов н/Д, 2001. 3 п. л.