Концептуализацию авторского исследования социальной структуры современного общества предопределяют два обстоятельства, выведенные на основе анализа и сопоставления классических и современных теорий социальной структуры. I. Существует некоторая совокупность идей, подходов, определений, позволяющих говорить о преемственности социологических теорий и единстве социологической науки, несмотря на попытки дезинтеграции главных понятий классической социологии. К таким подходам, с нашей точки зрения, относится выделение социально-стратификационной и социально-институциональной структуры в качестве предмета социологического анализа, оспариваемое некоторыми постмодернистскими теоретиками, рассмотрение социальной структуры в единстве социально-стратификационного и социально-институционального анализа, а также установление высокого уровня интеграции между социальной структурой и изменениями, взаимовлияние социально-стратификационных и социально-институциональных изменений. II. Различие подходов и теоретического инструментария во многом определяется тем, что социологи выступают систематизаторами и выразителями доминирующих социальных трендов своей эпохи. Классовый подход К. Маркса выражал базовые тренды XIX века, модель многомерной стратификации М. Вебера отражала изменения XX века. Реалиям XXI века в большей степени соответствует осмысление неравенства в рамках ресурсного подхода с использованием понятия «социальная эксклюзия». Тем не менее, сложность и многовариантность современного развития допускает множественность интерпретаций социальной структуры. Многомерные конструкции на основе веберовской конструкции применимы при описании инновационных практик и сложной социальной диспозиции трансформирующихся обществ, дихотомные модели позволяют сконцентрироваться на противоречии социального строя и выявить вектор трансформации. В отличие от марксовой концепции, в которой полюса социального мира представлены буржуазией и пролетариатом, дихотомия современного глобализирующегося общества проявляется через выделение мира «инклюзии» и «эксклюзии» на основании обладания значимыми в глобальном мире ресурсами. Институты устанавливают способы и правила «социального исключения», выступая способом закрепления социальных дифференциаций и оптимальной формой регулирования социального неравенства. Характерные особенности существующих социальных институтов в значительной мере определяют черты, устойчивость или динамику социально-стратификационной структуры.
2. Социологическая интерпретация глобализации выходит за рамки описания транснационализации, трансграничности, планетаризации практик. Обращение к эвристическому потенциалу классической интерпретации общества как интегрированного социального состояния, позволяет рассмотреть глобализацию через призму процессов социальной интеграции/дезинтеграции. Теоретическим результатом становится выделение двух типов интеграционных процессов (интеграция через формирование институтов и подсистем более высокого порядка, и как синергетический процесс, через «рассыпание», дезинтеграцию старого порядка), и двух моделей глобальной интеграции (через формирование социетальной общности, не обязательно имеющей пространственную локализацию, и территориальную интеграцию). Базовым концептом интерпретации территориальных интеграционных процессов является «регион». На основе представления о регионе как мезоуровне территориальной структуры формируется концепция регионализации как промежуточного этапа глобализации (интеграция отдельных пространств и территорий в большую систему) или процесса дезинтеграции исходного пространства на основании какого-либо фактора, ранее не подлежащего учету (культурные особенности, этнический состав, ресурсное обеспечение и т.д.).
3. В совокупности концепций и теорий глобализации можно выделить три типа социально-структурных трансформаций. 1. Расширение глобальной системы на основе унификации социально-стратификационных структур и институтов в результате внутренней перестройки обществ (модернизация). 2. Институционализация новых детерриторизированных структур социальной иерархии и социального действия, интеграция глобального сообщества на основе «раскола», дихотомизации социальной структуры (при сохранении локально интегрированных территориальных общностей, не включенных в глобальные процессы) 3. Интеграция глобального общества как процесс социально-структурной трансформации на основе достраивания социальных подсистем по принципу их субсидиарности, гетерархичности, диалога. Взаимодействие всех тенденций определяет сложность и противоречивость современного этапа глобализации, порождает неопределенность в отношении социально-структурных композиций глобальной системы, создает угрозы территориальной целостности и суверенитета отдельных государств, механизмы институциональной интеграции которых окажутся слабее векторов глобальной интеграции и дезинтегрирующих посылов. Эти же типы социально-структурной трансформации определяют стратегии национального государства в условиях усиления глобализационных и региональных тенденций: модернизация социальной структуры, институциональное регулирование социальной поляризации, адаптацией институциональных структур власти и управления к новым тенденциям глобальной интеграции.
4. Экономическая и технологическая отсталость советского общества, кумуляция социальных проблем определили модернизационный вектор развития российского общества на пороге XXI века. Основным содержанием первого этапа социальной модернизации становится рыночно-демократический институциональный транзит. Основные контуры рыночной системы и политической демократии были сформированы к концу 90-х годов. Вызовы глобализации определили цели и содержание нового этапа социальной модернизации: совершенствование институционального механизма развития высокотехнологического сектора экономики, изменение институциональных структур власти и управления.
5. Особенности административно-территориального устройства СССР в условиях ослабления центра и распада обеспечивающих политико-административное единство структур (КПСС, ВПК) привели к разрушению установленной центром региональной иерархии и спровоцировали усиление центробежных тенденций, регионального сепаратизма. Распад старых связей и структурной организации - необходимое условие становления новой структурной организации, но сопровождающие их этнические конфликты, всплеск регионального сепаратизма становятся мощным фактором демодернизации отдельных сегментов российского общества. Трудности «роста» новой институциональной структуры привели к усилению вектора демодернизации, который проявился в деградации технологического уклада и человеческих ресурсов, упрочении архаических и традиционных элементов социальной регуляции и фрагментарно-матричной интеграции на основе архаико-традиционалистского комплекса.
6. Социально-структурная дезинтеграция российского общества считается следствием реформ 90-х годов, «потеря управляемости» обществом - причиной их низкой эффективности. С точки зрения социально-структурного анализа дезинтеграция общества выступает инструментом реализации целей властных группировок, политико-бюрократической и экономической элиты российского общества. Доведение дезинтеграции до предела, угрожающего территориальной целостности РФ в условиях усиления глобализационных процессов, потребовало восстановления эффективной управленческой структуры, которая была осуществлена в ходе административной реформ федерации по эталонной модели «восстановление вертикали власти». Выбор политико-управленческой институциональной структуры в качестве базовой интегрирующей российское общество матрицы обусловлен не только необходимостью восстановления потерянной управляемости, но и особенностями институционального развития российского общества, доминированием властных структур. Опасность процесса - моделирование в новых условиях ключевых параметров административно-территориального устройства СССР, которые обеспечили его распад, вызвали волну региональной дезинтеграции и конфликтов.
7. Интеграция российского общества в глобальную систему осуществляется на основе двуединого процесса развития спонтанных практик социальных акторов и процесса институционального моделирования. Характер новой институциональной структуры глобального общества дискуссируется (воспроизводство институтов модерна на новом уровне как глобальное государство и глобальная нация, мозаика из институтов традиционного общества или появление совершенно новых институциональных конструкций). Идеальной моделью институционально скоординированной системы наднациональной общности до некоторых пор считался Европейский Союз. Социальные процессы последних лет обнаружили пределы институциональной координации ЕС, упадок интегрирующих механизмов и возрастание фрагментации. Институциональная интеграция России в глобальную систему опосредована институциональными моделями регионального взаимодействия, различными по природе, формам, уровню конфликтности. Так, интеграция с ЕС осуществляется на платформе институциональной модернизации России, ближневосточное направление реализуется на противоречивой и конфликтной основе. Неопределенность в отношении формирующихся социально-структурных композиций глобальной системы продуцирует различные способы, механизмы и структуры наднационального и негосударственного взаимодействия. Специфика институционального устройства российского общества, не предполагающего дисперсию социальной власти между различными социально-институциональными субъектами, препятствует реализации в полной мере многоуровневых взаимодействий, определяя позиции государства в качестве доминирующего института системы глобального взаимодействия.
8. Монополию российского государства на власть разрушают коммуникативные возможности глобальных информационных сетей, обеспечивающих свободный доступ к информации и отсутствие бюрократического контроля. Медийная интеграция в глобальное пространство выступает фактором внутренней структурной трансформации, способствуя перераспределению власти в субъектном пространстве, укрепляя альтернативные и комплементарные государству институциональные структуры. Формальными признаками медийной интеграции российского общества в глобальные структуры становится уровень компьютеризации, интернетизации общества. По этому признаку Россия занимает довольно скромное место, демонстрируя бурный рост и значительный потенциал развития.
9. Воздействие глобализации на социально-стратификационную структуру осуществляется в направлении ее дихотомизации: усиливаются процессы внетерриториальной социально-групповой интеграции глобальных элит, профессионалов информационного, финансового сектора глобального общества при одновременной дезинтеграции в глобальном аспекте слаборесурсных групп. Фактором, определяющим ресурсную и мотивационную готовность россиян к интеграции России в глобальное сообщество является профессиональная деятельность, предполагающая определенную интенсивность интернациональных контактов. Профессиональная сфера формирует институциональные предпосылки, подталкивающие представителей профессионально-трудовых сообществ к интеграции в глобальные контексты, либо «закрывает» для них мотивационные и ресурсные возможности.
10. Становление современного (модернити) государства происходило одновременно с формированием надэтнической идентичности, которая обеспечивала чувство причастности к более широкому сообществу людей, чем этническая группа. Кризис нации-государства в глобальном мире, деконструкция СССР актуализировали категорию этничности в ее примордиальной версии, что можно считать фактором демодернизации, архаизации социально-структурных отношений. Соответственно процессу усиления социальной и политической значимости этничности, превращения этничности в социальный ресурс происходила трансформация этностатусной структуры российского общества - резкое снижение социального статуса русских в ряде республик, повышение этнического статуса титульных этносов.
11. Важнейшим достижением реформ становится изменение модели элитообразования, первым следствием которой в региональном разрезе можно считать появление региональных элит. Принятый ранее номенклатурный принцип и маятниковая модель функционирования номенклатуры по траектории «центр - периферия» не могли способствовать территориальному закреплению номенклатурных работников, (хотя принцип национальных квот открывал возможности формирования «псевдонациональных» элит (точнее, открывал доступ в номенклатуру представителям национальных меньшинств, но не способствовал их превращению в полноценных представителей национальных интересов). Основой усиления региональной элиты становится открытие доступа к региональной собственности и ресурс этнонациональной мобилизации. Доминирующей моделью взаимодействия центра и регионов становится принцип взаимного попустительства и взаимной неформальной, персонифицированной поддержки. Трансформация модели российского федерализма в начале 2000-х годов стала возможной на основе утраты региональной элитой функций регионального лидерства.
12. Регионализация российского общества представляет собой сложный многослойный процесс, вызванный факторами различной природы и генезиса: регионализация в результате распада и деконструкции советского пространства, как процесс фрагментарно-матричной интеграции на основе архаико-традиционалистского комплекса, актуализированного кризисом социальной трансформации, как процесс децентрализации социально жизни и управления, как процесс усиления приграничного сотрудничества (приграничных регионов), как процесс усиления трансграничного сотрудничества ряда государств (этап глобализации). Актуальность и масштабы того или иного процесса регионализации изменялись. Начало 90-х годов отмечено всплеском регионального сепаратизма, в основе которого лежали многоаспектный кризис советского общества, этностатусные процессы, эгоизм региональных и национальных элит, вступивших в борьбу за собственность и анклавную эксплуатацию имеющегося регионального ресурса. Современный регионализм объясняется ростом значимости региона в связи с изменениями институциональной структуры глобального общества, переходом ряда функций от национального государства к территориальным общностям и надгосударственным структурам.
13. Новый этап развития федерализма обусловлен адаптацией институциональных структур власти и управления к осуществлению целей модернизации российского общества в условиях усиления глобальной взаимосвязи и взаимозависимости. Стратегическим ориентиром развития выступает инновационная переориентация экономики и развитие высокотехнологического сектора, осуществление которых зависит от формирования институциональных моделей разноуровневого сотрудничества, соответствующего принципам полноценной федерации. Без формирования такой модели возможна реализация только точечной или сегментированной инновационности, достигаемой мобилизационными методами. Но этот сценарий обрекает Россию на углубление отставания инновационного развития. Региональная стратегия учитывает различие уровней экономического и технологического развития регионов, научного и кадрового потенциала, инвестиционной привлекательности регионов. Вместо задекларированной, но не реализуемой политики «выравнивания», может осуществляться политика «эшелонирования» развития, учета региональной специфики и преодоления анклавной замкнутости регионов.
14. В рамках модели нового федерализма должна развиваться модель территориального самоуправления. Без полноценного МСУ не может быть достигнуты эталонные принципы федеративного устройства: инициативные горизонтальные взаимодействия на межмуниципальном, межрегиональном уровне, формирование институциональных каналов реализации энергии жизнеобустройства территории, формирование гражданского общества - важнейшего негосударственного, а в глобальном мире надгосударственного института.
15. Базовые направления конструирования федеральных отношений составляют два разнонаправленных вектора: 1) развитие децентрализации управления как перераспределения полномочий, предметов ведения от центра на более низкий уровень реализации власти, 2) передача от составных частей федерации на более высокий уровень ресурсов, исключительных полномочий и предметов ведения, с которыми сами системы на своем уровне функционирования справиться не могут. Реализация субсидиарных принципов предполагает закрепление за федеральным центром функций координации инновационного развития, финансирования крупномасштабных проектов, осуществление функций «глобального» менеджмента, целенаправленной защиты интересов России, обеспечение безопасности и снижение глобальных рисков, в то время как жизнеообустройство территорий должно стать функцией территориального самоуправления. Реальность противоречит эталонной модели: при максимальной зависимости от центра воспроизводится социальная и экономическая закрытость регионов.
1.Бондаренко В.И., Носков А.Л. Макроструктурные процессы в мировом сообществе: социологический анализ. - Ростов н/Д.: Изд-во СКНЦ ВШ, 2005. – 112 с. (7,0/5,0 п.л.).
2.Бондаренко В.И. Антиглобализм как альтернатива институализации процесса глобализации// Научная мысль Кавказа. - Спецвыпуск № 10. - 2006. – С. 10-12 (0,38 п.л.)
3.Бондаренко В.И., Чуланов В.А.Сущность процесса глобализации и структурные модели организации мирового сообщества// Гуманитарные и социально-экономические науки. – 2008. – № 2. – С. 114-117 (0,5 п.л.).
4.Бондаренко В.И. Конкуренция региональных центров мировой системы в экономических и политических сферах// Гуманитарные и социально-экономические науки. – 2008. – № 2. – С. 144-147 (0,5 п.л.).
5.Бондаренко В.И. Социологические аспекты институционального моделирования и системной интеграции России в международных объединениях // Историческая и социально-образовательная мысль. – 2010. - № 3. – С. 70-75 (0,75 п.л.)
6.Бондаренко В.И. К вопросу о субъектах социальных изменений // Гуманитарные и социально-экономические науки. - 2010. - № 2. - С. 114-118 (0,6 п.л.).
7.Бондаренко В.И. Признаки медийной интеграции и расширение каналов информационного воздействия на общественные процессы// Историческая и социально-образовательная мысль. – 2010. - № 4. – С. 75-79 (0,63 п.л.)
8.Бондаренко В.И. Социальная модернизация российского общества: влияние глобальных и региональных тенденций. – Ростов н/Д.: Изд-во СКНЦ ВШ ЮФУ, 2010. - 235 с (14,7 п.л.).
9.Бондаренко В.И., Чуланов В.А., Князев И.В. Модернизационная парадигма в исследовании трансформационных процессов в России// Вестник ЮРГТУ(НПИ). Серия «Социально-экономические науки». – 2010. –№4. – С.93-102 (1,25 п.л.)
10.Бондаренко В.И. Изменение в процессах социального производства национальных и региональных элит// Вестник ЮРГТУ(НПИ). Серия «Социально-экономические науки». – 2010. –№4. – С. 114-119 (0,75 п.л.)
11.Бондаренко В.И. Региональные факторы влияния на систему общественной иерархии и роль этнических статусов в региональном позиционировании// Гуманитарные и социальные науки. – 2011.- № 1. – С. 89-95 (0,88 п.л.)
12.Бондаренко В.И. Глобализация как фактор модернизационных изменений в современном российском обществе// Историческая и социально-образовательная мысль. – 2011. - № 1. - С.98-104 (0,88 п.л.)
Основные статьи в других научных изданиях
13.Бондаренко В.И., Бондаренко О.В. Социокультурные аспекты социологического анализа процесса криминализации современного российского общества// Научная мысль Кавказа. - Приложение. - Спецвыпуск №3. - 2003. - С. 10-13 (0.19 п.л.).
14.Бондаренко В.И. Социальная регуляция в экономике: обзор мирового опыта способов регулирования рынка // Исследования в области социально-экономических процессов: Сб. науч. статей студентов, аспирантов и молодых ученых ШИЮРГТУ(НПИ)/ Юж.-Рос. гос. тех. ун-т (НПИ). – Новочеркасск: УПЦ «Набла» ЮРГТУ(НПИ), 2004. – С. 20-22 (0,19 п.л.).
15.Бондаренко В.И., Чуланов В.А. Социальное неравенство в сфере образования // Научные исследования в области экономики, техники и информационных технологий. Межвуз. сб. науч. тр. / Институт открытого образования. – Новочеркасск: ЮРГТУ, 2004. – С. 13-17 (0,31 п.л.).
16.Бондаренко В.И. Развитие центр-периферийных отношений в глобальном сообществе // Социально-экономические и правовые проблемы: Сб. науч. тр./ Шахтинский ин-т ЮРГТУ (НПИ). Юж.-Рос. гос. технический ун-т. – Новочеркасск: УПЦ «Набла» ЮРГТУ(НПИ), 2004. – С. 50-52 (0,19 п.л.).
17.Бондаренко В.И. К вопросу о классификации видов и форм терроризма в современном мире // Всероссийская научно-практическая конференция «Современное российское общество: проблемы безопасности, преступности, терроризма». Краснодар, 19-20 мая 2005 г. – С. 18-19 (0,1 п.л.).
18.Бондаренко В.И., Носков А.Л. Социальные факторы глобализации// Вестник ЮРГТУ(НПИ). Серия «Социально-экономические науки». 2008. - № 1. - С. 56-63 (0,94/0,5 п.л.).
19.Бондаренко В.И. Понятие «терроризм» и территориальное определение его границ // Научная мысль Кавказа. Приложение. - Спецвыпуск № 3. 2005. – С. 8-14 (0,44 п.л.).
20.Бондаренко В.И. Глобализация и возможные модели организации мирового сообщества // Экономика, социология и управление: опыт и проблемы: Межвуз. сб. науч. тр. - Новочеркасск, 2005. - С. 137-139 (0,19 п.л.).
21.Бондаренко В.И. Глобализация: сущность процесса и факторы развития. - Ростов н/Д.: изд-во «Логос», 2005. – 32 с.(2,0 п.л.).
22.Бондаренко В.И. Социальное противоречие в развитии мирового сообщества. - Ростов н/Д.: изд-во «Логос», 2005. – 23 с. (1,5 п.л.).
23.Бондаренко В.И. Социологический анализ процесса глобализации: основные тенденции и противоречия// Социология инноватики: теория и практика: Доклады и выступления Первой международной конференции по социологии инноватики. Москва, 24-26 ноября 2005 г. – М.: Российский государственный институт интеллектуальной собственности (РГИИС), 2006. – С. 27-29 (0,19 п.л.).
24.Бондаренко В.И. Россия и Запад: дискуссии о месте России в мировом историческом процессе // Наука в современном обществе: состояние и тенденции развития. Материалы конференции. Первая межвузовская научная конференция 17-18 мая 2007, г. Шахты / Под ред. д.ф.н., проф. Е.Ю. Положенковой. – Шахты: Изд-во ЮРГУЭС, 2007. – С.156-158 (0,38 п.л.).
25.Бондаренко В.И., Бондаренко О.В. Сущностные характеристики процесса глобализации и структурные модели организации мирового сообщества// Питирим Александрович Сорокин и современные проблемы социологии. К 120-летию со дня рождения П.А. Сорокина и 20-летию факультета социологии СПбГУ/ Материалы Международной научной конференции - Первых Санкт-Петербургских социологических чтений 16-17 апреля 2009 года/ Отв. редакторы: А.О. Бороноев, Н.Г. Скворцов: В 2-х т. Том 1. СПб., 2009. – С.193-197 (0,2/0,1 п.л.).
26.Бондаренко В.И., Чуланов В.А., и др. Теория социальных трансформаций: анализ субъектов. Учебное пособие. - Ростов н/Д.: Изд-во СКНЦ ВШ ЮФУ, 2009. – 516 с. (32,25/6,0 п.л.)
27.Бондаренко В.И., Чуланов В.А., Кузьменко Н.Ф. и др. Методология, методика и техника социологических исследований: Учебное пособие для вузов / Отв. ред. д-р филос. наук, проф. Чуланов В.А. – Новочеркасск, ИД «Политехник», 2010. – 443 с. (25,81/ 8,0 п.л.).