Дугин Александр Гельевич

1. Конституирование «социологии воображения» как специальной отрасли социологического знания, в котором общество получает дополнительное - глубинное  измерение, предполагает включение воображения как самостоятельного объекта социологического изучения, включающего рациональные механизмы  общества и логосные парадигмы.  В рамках такого подхода «воображаемая социальная действительность» воспринимается как мир социальных реальностей, включающий мир повседневных практик людей в динамике социально-коммуникативных процессов, что и выступает основой для его социологической интерпретации и рефлексии, впервые осуществляемой в отечественной социологии. В данном контексте «социология воображения» имеет все основания для того, чтобы восприниматься как новое и перспективное направление в развитии отечественной социологической мысли.
2. Воображение, являясь фундаментальным свойством человека, влияющим на формирование и развитие картины мира, организацию социальных структур и отношений, на сегодняшний день далеко не достаточно исследовано, так как приоритеты традиционно отдаются более яркому и бросающемуся в глаза свойству человека как виду - его рациональности, способности к логическому мышлению. Для исчерпывающего исследования воображения предлагается придать ему статус антропо-онтологической и социологической первичности, включив, тем самым, воображение, в предметную область социологического изучения общества, что служит обоснованием институционализации «социологии воображения» как новой социологической гранд-теории в русле «иной» социологии, альтернативной классической позитивистской модели и расширяющей горизонты социологии как науки и ее эвристического потенциала.
3. Построение и институционализация новой социологической гранд-теории предполагает формированиеи соответствующего ей теоретического обоснования и методологического инструментария, которые поместили бы ряд трудно решаемых социологических проблем в принципиально новый теоретико-методологический и концептуальный контекст. Воображение содержит в себе автономно основной набор парадигмальных установок, режимов, образов, ассоциаций, фигур, отношений, которые развертываясь и взаимодействуя друг с другом, составляют всеохватывающее поле интерпретации действительности, действующее постоянно и параллельно с логическими операциями. Эти установки, режимы, образы, ассоциации, фигуры и отношения могут быть корректно выявлены, описаны, изучены и лечь в основу особого теоретико-методологического комплекса социологии воображения.  Применяя этот комплекс к разным сторонам жизни, в первую очередь к обществу как приоритетному полю развертывания человеческого бытия, к его структурам, процессам, отношениям и связям, мы получаем систематизированный научный инструментарий для углубленного понимания социальных структур и процессов. Разработанный в  рамках «социология воображения» особый многомерный методологический конструкт направленн на социологическое изучение воображения как: 1. «имажинэр», выступающего в роли  конструктора социальной реальности в различным социумах и самой социальной реальности как социального траекта, обусловливающего социальные взаимодействия и социальные изменения; 2. воображения как коллективного бессознательного, содержательно включающего в себя  три группы мифов - героические, драматические и мистические и два режима - дневной и ночной.
4. Структуры имажинэра и его режимы в целом ответственны за конфигурацию воспринимаемого человеком внешнего мира и формирование конструктов времени и пространства, приобретающих в обществе нормативный характер. Это означает, что темпорально-спатиальные представления, предопределяющие в свою очередь, характер, контекстуализацию и устройство социальных структур, носят социальный характер и являются проекциями имажинэра. Восприятие «объективной реальности», которые мы часто считаем спонтанным опытом, является следствием внедренных в наше сознание и в наше бессознательное интерпретационных парадигм, природа которых коренится в глубинах воображения. Разные общества, по-разному организующие структуры воображения, имеют дело с различными пространственно-временным континуумами. Можно сказать, что с социологической точки зрения, время и пространство имеют социальную, а, следовательно, в конечном счете, «воображаемую» природу. На этом основании рассмотрение проблем социологии времени и социальной морфологии пространства с учетом антропологической структуры воображения открывает новые горизонты понимания смысла и логики социальной реальности в ее социологическом измерении.
5. «Социология воображения», в основных чертах обоснованная и развитая Ж. Дюраном, может рассматриваться одновременно и как одно из направлений социологических знаний, и как глубинное обоснование и обобщение социологии как таковой,  что позволяет в некоторых случаях использовать понятие «новая социология» для подчеркивания того обстоятельства, что исследования в рамках «социологии воображения» основаны на предпосылках, в корне отличных от предпосылок позитивистского знания и тех гносеологических и эпистемологических парадигм, которые преобладали почти на всем протяжении западноевропейской истории и науки, с ее логоцентризмом и приоритетной ориентацией на сугубый рационализм. С этой точки зрения предсталяется важным дальнейшее развитие социологических идей Ж Дюрана и других представителей «социологии воображения» в рамках отечественной социологии, и использовании ее методологического потенциала при изучении такой сферы общественной жизни, как социально-политические процессы, которые не стали еще предметом научного исследования в западноевропейской интеллектуальной социологической традиции.
6. Методологический потенциал «социология воображения» как особого многомерного методологического конструкта определяется ее возможностями при социологическом изучении  общества на различных этапах его исторического развития, начиная с архаики и заканчивая эпохой постмодерна.  Таким образом, «социология воображения» дает возможность многосторонне описать и интерпретировать динамику общественного развития, используя в качестве инструментов познания структуры бессознательного, констелляции символов и мифов, которые впервые в отечественной социологической науке применяются не только для анализа архаических обществ, религиозных воззрений и институтов традиционного общества, но и для интерпретации социологических процессов, протекающих в высоко дифференцированных обществах Модерна и Постмодерна.
7. «Социология воображения»  как социологическая гранд-теория предоставляет возможности  глубокого социологического изучения качественно различающихся типов общества: архаичных и традиционных, эпохи модерна и постмодерна в контексте понимания специфики темпорально-спатиальной парадигмы развития каждого из типов общества, определяющей и различную организацию их социальных структур, протекания социальных процессов. Эти различия на основе понимания и изучения социального времени и структур социального пространства сквозь призму социального воображения дает возможность описать и исследовать социология воображения.
8. В настоящее время осуществляется фазовый переход от парадигмы Модерна к парадигме Постмодерна. С этим связаны фундаментальные трансформации обществ и социальных структур: изменяется картина мира, представления о пространстве и времени. Пока этот переход окончательно не завершился, поэтому мы имеем дело лишь с апроксимативными гипотезами относительно того, какими будут основные параметры общества Постмодерна, как будут выглядеть их социальные структуры и в каком темпорально-спатиальном контексте они будут конституироваться. Рассмотрение проблемы социологии времени и социальной морфологии пространства с учетом антропологической структуры воображения открывает нам новые горизонты понимания смысла и логики истории - в ее социологическом измерении. На этом основании методологический потенциал «социология воображения» как особого многомерного методологического конструкта можно с успехом использовать при социологическом изучении процессов трансформации антропо-социальных структур. Центром такого теоретико-методологического комплекса должно стать понятие «антропологического траекта» (не субъекта и не объекта), содержательную сторону которого представляет собой «имажинэр».
9. Возможности использования «социологии воображения» как социологической гранд-теории при изучении процессов трансформации антроп-социальных структур в их взаимосвязи с режимами воображения недостаточно оценены авторами, разрабатывавшими это направление на Западе, что составляет дополнительный инновационный компонент данного исследования не только в рамках российской социологии, но и в общеевропейском контексте, где теории «социологии воображения» чаще всего ограничиваются областями культуры или искусства, оставляя в стороне сферу социально-политических процессов.
10. Применение методологического потенциала «социология воображения» как особого многомерного методологического конструкта при социологическом изучении социальной структуры российского общества дает важные социологические результаты, иллюстрирующие релевантность данной методологии и эффективность ее научного инструментария, основанного, в частности, на обращении к истокам формирования социальных темпоральностей в русской истории на основании православной традиции и народно архаических воззрений на структуры времени. Наложение этих двух темпоральных топик создает уникальный комплекс восприятия времени в русской культуре, которое в свою очередь предопределило общее восприятие русскими национальной истории вплоть до настоящего момента.
11. В рамках «социологии воображения» как социологической гранд-теории изучении специфики социальных структур российского общества проводится в контексте исследования трансформации социальной темпоральности. С этой позиции «социология воображения» квалифицирует особенности структуры российского имажинэра как преобладающего ноктюрнического (феминоидно-«ночного», материнского) начала, что предопределяет не только ряд характерных доминант народной психологии  и культурных особенностей, но и семантическую матрицу интерпретации обществом ряда важнейших социальных структур, в частности, в их отношении со структурой темпоральности. Время, с которым оперирует русский имажинэр, представляет собой многослойную структуру, где сочетаются народно-архаические, религиозные, политические и рационально-научные пласты, совокупно создающие алгоритм восприятия российским обществом своей социальной истории. Эти темпоральные пласты, преобладающие и являющиеся нормативными на тех или иных отрезках русской истории, в контексте имажинэра сосуществуют синхронически и способны влиять на семантизацию (десемантизацию/ресемантизацию) социальных и исторических процессов. Таким образом, пространственные представления, укорененные в русском имажинэре, представляют собой оригинальный и многоуровневый комплекс, структурированный в соответствии с особенностями русского имажинэра (преобладание ноктюрна). Это влечет за собой предилекцию горизонтальных ассоциаций и симметрий (широта, простор, воля; право/лево; центр/периферия).
12. Между коллективным сознанием и коллективным бессознательным наличествует структурная и диалектическая связь, вскрытие которой позволяет не только интерпретировать бессознательное с позиции сознания, но и постигать истоки логического мышления в глубинах коллективного бессознательного, прослеживая генезис логоса из мифоса. Параллельное изучение общества, в том числе российского, одновременно на двух уровнях (логическом и риторическом) с помощью методологии, основанной на связи между коллективным сознанием и коллективным бессознательным, помогает обнаружить симметрию и каузальность там, где, на первый взгляд, они отсутствуют. Исследование наиболее постоянных факторов в развитии социальных структурах российского общества, остающихся неизменными, а также логики трансформации тех факторов, которые, напротив, подвержены переменам, позволяют предложить сводную схему герменевтической топологии российского общества, построенную на основании базовых процедур социологии воображения: каждый принципиальный элемент общественной системы рассматривается одновременно на двух уровнях - на уровне социального логоса (чаще всего выраженного через государство и политическую идеологию) и на уровне социального мифоса, где сосредоточены глубинные и архаические представления о темпорально-спатиальных нормативных структурах. Выявленная двойная герменевтика в парадигме «логос/мифос» существенно расширяет интерпретационные, семантические и прогностические возможности научных исследований социальных структур и социальных процессов в различных обществах, в том числе и в плане анализа, прогнозирования и конструирования социальных структур российского общества.
13. Изучение структур коллективного бессознательного позволяет объяснить многие типологические закономерности в структуре различных политических устройств. Особенно актуально и значимо их изучение при исследовании российского общества, переживающего период модернизации и фазового перехода к новым социальным формам. В контексте «социологии воображения» модернизация спатиальных представлений российского общества, идущая со стороны государства, не отменяет архаические парадигмы пространства, но накладывается на них, порождая подчас причудливые конструкции со смещенными семантическими кодами. Константы и переменные русского общества могут быть сведены к обобщающей двухуровневой схеме, где каждая фундаментальная социальная структура синхронно интерпретируется в привязке к двум семантическим множествам - на уровне мифоса (российское коллективное бессознательное) и на уровне логоса (российское коллективное сознание).

1.Дугин А.Г. Социология русского общества. М.: Академический проект, 2011. – 32 п.л.

2.Дугин А.Г. Этносоциология. М.: Академический проект, 2011. – 40 п.л.

3.Дугин А.Г. Археомодерн. М.: Кафедра Социологии Международных Отношений социологического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова, 2011. – 5 п.л.

4.Дугин А.Г. Эволюция парадигмальных оснований науки. М., 2002 – 12 п.л.

5.Дугин А.Г. Четвертая политическая теория, СПб, 2009 – 18, 48 п.л.

В изданиях Перечня ВАК Минобрнауки России:

1. Морфология социального пространства в традиционном обществе //Научная мысль Кавказа. 2010. №2 (62). 0,5 п.л.

2. К структуралистской топике социологической науки: классическая социология и ее лимиты/Вестник Московского Университета. 2009. №3. – 0,8 п.л.

3. К структуралистской топике социологической науки: психология глубин и ее импликации/Вестник Московского Университета. 2009. №4. – 0,8 п.л.

4. Методологические основы структурной социологии //Социология№1-2. 2009 - 0,8 п.л.

5. Проект империя /Философия права. №3. 2009 - 1,1 п.л.

6. Дугин А.Г. Социум в истории. Разновидности социального времени // Социально-гуманитарные знания. 2009. № 11. 0,5 п.л.

7. Консерватизм как явление: возможна ли общая теория?// Философия права. №4. 2009 - 1,0 п.л.

8. Дугин А.Г. Человек в социологии воображения // Социально-гуманитарные знания. 2009. № 7. 0,5 п.л.

9. Социологические и философские аспекты «Четвертой политической теории»: субъект, структура, критика, содержание// Этносоциум. № 7. 2009 – 1, 4 п.л.

Другие издания:

1.Дугин А.Г. «Цивилизация» как идеологический концепт//Цивилизация. Вызовы современности, СПб, 2009, 1.0 п.л.

2.Дугин А.Г. Гетеродоксальная экономика//Консерватизм: социально-экономические учения, СПб, 2009, 1,3 п.л.

3.Дугин А.Г. Методологические основания структурной социологии// «Материалы IV Всероссийской научной конференции Сорокинские чтения «Отечественная социология: обретение будущего через прошлое. Южный Федеральный Округ.»»Ростов-на-Дону, 2009 0,9 п.л.

4.Дугин А.Г. Россия и Запад: что нас разделяет?// Материалы научного семинара "ΣΥΝΕΡΓΙΑ. Цивилизационный контекст и ценностные основания российской политики". Выпуск №7 (16) 2009, 1,2 п.л.

5.Дугин А.Г. Структура русского социогенеза//Материалы научного семинара "ΣYNEPГIA. Цивилизационный контекст и ценностные основания российской политики". №4 2009 – 1 п.л.

6.Дугин А.Г. Четвертая политическая теория, консерватизм и монотонный процесс/ Консерватизм: перспектива или альтернатива? СПбЖИз-во Санкт-Петербургского Государственного Университета, 2010. 1.3 п.л.