- Идея «умаления» человека, отразившая антропологический «взрыв» перехода от «ветхого» к «новому» человеку, является «продолжением» (прот. С. Булгаков) идеи кеносиса Бога. В истории мировых религий присутствуют интуиции, выраженные такими вербальными категориями, как «нисхождение», «страдание» божества (религии Древнего Египта и Древней Греции); добровольно страдающая и жертвующая Собой Божественная Личность (ветхозаветная традиция, пророк Исайя), самоограничение Бога, «ничто», «предвечный» Адам (филоиудаизм, иудейско-каббалистическая традиция); «кенома» и «плерома», «уничижение», «Небесный Человек», «София» (парахристианский гностицизм). В христианской религии в идее «умаления человека» эти категории изменили свое содержание, сохранив свою терминологическую форму.
- Патристическая традиция (Кирилл Александрийский, Феодорит Кирский, Максим Исповедник и др.) понимает опыт «умаления» человека как проекцию кеносиса Бога, но не в Его самоуничижении Воплощения, а как вольного смирения в жизни Христа, обосновывая «умаление» человека необходимостью следовать по пути смирения, что находит свое отражение в содержании библейских текстов и христианских молитв, сотканных из образов покаяния или «самоумаления». Смирение в христианской антропологии не есть «понижение» достоинства человека, не ведет к жизненному пессимизму, а является началом обóжения, что лишает акт смирения субъективно-психологический безысходности и наполняет его онтологической перспективой.
- Существуют два основных подхода - нравственно-психологический и онтологический к пониманию кеносиса Бога в отношении бытия человека. Первый подход опирается на представление о нравственно-психологическом подражании искупительному подвигу Христа (митр. Антоний (Храповицкий), М.М. Тареев и др.)), что не вполне отвечает христианскому вероучению и опыту патристической традиции и не может передать заложенную в отмеченном отношении перспективу полноты бытия человека. Второй подход (прот. С. Булгаков, В.Н. Лосский и др.) базируется не на представлении о нравственно-психологическом подражании, а на идее обóжения, имеющей онтологическое измерение, что позволяет ставить философские вопросы о «присутствии» Христа в истории, культуре, о динамике и перспективах духовного опыта человека.
- Основными категориями, которые причастны идее личностно-жертвенного «умаления» человека, являются категории «бытия-небытия» - «жертвы» - «личностной жертвенности». В патристической традиции категории «небытия» представлялись двумя терминами - οu*κ o[n («ук он») и mηV o[n («ме он»), характеризующими соответственно кенотическую связь между Творцом и творением и погруженность человека в меонические стихии мира. В философии преимущественно используется категория mηV o[n («ме он»), что ослабило онтологизм идеи «умаления человека» и способствовало формированию детерменистских акцентов в отношении Бога и человека. Кенотический смысл Жертвы Бога-Христа, присутствующий в патристике, был утерян в философии рационализма, вследствие чего элиминировалась проблема духовного содержания личностной жертвенности и бытие личности перестало рассматриваться в контексте онтологической связи с Богом, что открыло возможность для утверждения самодостаточности человека. Попытки актуализации патристического понимания личностной жертвенности предпринимались в православной мысли сер. XIX-XX вв. (И.В. Киреевский, В.Н. Лосский, Х. Яннарас и др.).
- Идея «умаления человека» проявляется в таких культурно-архетипических формах «русского мировоззрения» (С.Л. Франк), как смирение, жертвенность, участность, сострадание и др., которые в силу своей онтологичности определяют восприятие земной жизни в качестве перспективы личностного спасения, что порождает особые духовные смыслы русской культуры. Содержание таких культурно-архетипических форм с наибольшей полнотой представлено в деяниях мучеников, страстотерпцев, юродивых, а так же преподобных, святителей, праведников, но удержание этой полноты требует большого духовного напряжения, что приводит к риску снижения уровня духовного наполнения русской культуры.
- Антиномичность идеи личностно-жертвенного «умаления» человека состоит в том, что, с одной стороны, личностно-жертвенное «умаление» человека онтологически неизбежно связано с кеносисом Бога, с другой стороны, оно предполагает свободу выбора; с одной стороны, личностно-жертвенное «умаление» человека есть уничижение в рамках «земных» ценностей, с другой - оно оборачивается духовным возвышением. Эта антиномичность пронизывает все исторические формы русской культуры и ее предельным выражением является раскол между архетипическими формами и субъективно-волевым произволом отказа от них, что оборачивается угрозой утраты «внутреннего измерения» (Н.А. Бердяев) русской культуры.
- Идея онтологической связи кеносиса Бога и «умаления» человека для своего выражения затребовала особого типа мышления - «верующего мышления», открытого в русской религиозной философии (И.В. Киреевский), а также особых теоретико-рефлексивных форм - аналогий, которые в русской религиозной мысли специфицировались в виде персоналистической (И.В. Киреевский), нравственно-психологической и творческой (духовно-академическая традиция, М.М. Тареев, митр. Антоний (Храповицкий) и др.)), диалектической (В.С. Соловьев, Л.П. Карсавин, прот. С. Булгаков). Их общим содержанием явилась актуализация (разной степени адекватности) смысла отношения кеносиса Бога и «умаления» человека. Но эти аналогии не проясняли в полной мере вопрос о соотношении свободы человеческого бытия и онтологии кеносиса Бога, что, с одной стороны, привело к некоторой консервации философского осмысления идеи онтологической связи кеносиса Бога и «умаления» человека, а с другой - оставило открытым горизонт для дальнейших исследований.
- Деонтологизация идеи «умаления человека» в современной культуре порождает специфику человеческого бытия, характеризующуюся различными проекциями «самостояния» (М. Хайдеггер) (самодостаточности, автопроективности, автопрезентации, конструирования, самореализации и т.п.); сведением всей полноты бытия личности к набору социальных ролей; абсолютизацией и профанацией телесности человека и всех форм «телесной» объективации; технологизацией экзистенциалов «жизни» и «смерти»; выведением религиозной веры из познавательных способностей человека; появлением иллюзии возможности передать полноту творчества искусственному интеллекту. Такая спецификация человеческого бытия с неизбежностью включает в себя экзистенциал «отчаяния», тревожности, одиночества и т.д.
- В современной мысли можно выделить две основные стратегии «ответа» на экзистенциальную ситуацию «отчаяния». Первая стратегия (нач.-сер. XX в.) (М. де Унамуно, П. Тиллих и др.) трансформирует онтологическую идею «умаления» человеческой личности в призывы к мужеству самостояния перед лицом отчаяния и пустоты. Вторая стратегия (сер.-конец XX в.) (Ж. Батай, Ж. Делез, Ж. Бодрийяр и др.) предлагает человеку согласиться жить в ситуации «отчаяния» («отчаяния от силы», в терминологии С. Кьеркегора), следовательно, не актуализировать такие духовные измерения, как любовь, смирение, сострадание и др. Но обе стратегии не смогли в полной мере разрешить проблему трагичности бытия человека, утратившего в силу «забвения» (М. Хайдеггер) полноту своего духовно-экзистенциального бытия, порождаемую онтологизмом идеи «умаления человека».
- Идея личностно-жертвенного «умаления» человека без ее религиозного содержания была востребована в советской культуре, что выразилось в замещении онтологических измерений «Бог», «Христос», «Крест», «кеносис» и др. социальными и нравственными ценностями «Родина», «Отчизна», «Вождь» и т.д. Поэтому, например, жертвенность потеряла христианский смысл и стала носить антично-прометеевский характер, о чем свидетельствуют подвиги советского народа в Великой Отечественной войне, романтизм подвигов на «великих стройках» и т.д. В постсоветский период культуры антично-прометеевский характер жертвенности потерял свою актуальность. Онтология личностно-жертвенного «умаления» человека, остается востребованной в жизни христианского сообщества (православные братства, сестринства, приюты для одиноких престарелых, институт пожертвования и др.).
1. Рожковский В.Б. Идея цельного духа у И.В. Киреевского: культурологическая реконструкция: Монография. Ростов н/Д, 2004. (6,2 п.л.)
2. Рожковский В.Б., Муза Д.Е., Положенкова Е.Ю., Моргачев В.О., Устименко Д.Л. и др. Наследие И.В. Киреевского: опыты философского осмысления: Монография. Ростов н/Д, 2006. (13,2 п.л.)
3. Богданов А.Н., Рожковский В.Б. Эволюционные формы христианской государственности: Монография. Ростов н/Д, 2007. (6,0 п.л.)
4. Рожковский В.Б. Кеносис и культура: Монография. Ростов н/Д, 2009. (8 п.л.)
II. Статьи, опубликованные в изданиях Перечня ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации:
5. Рожковский В.Б. Философский и культурологический смысл кеносиса // Философия права. 2007. №5. – С. 61-67. (0,5 п.л.)
6. Рожковский В.Б. Безмолвие русской религиозной философии: онтологический и культурный горизонты восточно-христианского опыта // Философия права. 2009. №1. – С.9-14. (0,5 п.л.)
7. Рожковский В.Б. Время славянофильствует. Перспективы философии И.В. Киреевского // Философия права. 2009. №4. - С.16-20. (0,5 п.л.)
8. Рожковский В.Б. Проблема ничтожения в онтологии личности // Гуманитарные и социально-экономические науки. 2009. №4. – С.53-56. (0,4 п.л.)
9. Рожковский В.Б. Онтологический смысл кеносиса человека и феномен страстотерпцев и юродивых в русской культуре // Гуманитарные и социально-экономические науки. 2009. №6. – С.52-56. (0,5 п.л.)
10. Рожковский В.Б. Метафора русской души и проблема онтологии жертвенности в русской культуре // Научные проблемы гуманитарных исследований. 2010. №2. – С.313-320. (0,6 п.л.)
11. Рожковский В.Б. Кеносис и софиология смерти в философском творчестве прот. С. Булгакова // Гуманитарные и социально-экономические науки. 2010. №2. – С.51-54. (0,4 п.л.)
12. Рожковский В.Б. Богословско-философские основания идеи кеносиса в контексте христианской антропологии // Научные проблемы гуманитарных исследований. 2010. №12. – С.240-246. (0,5 п.л.)
13. Рожковский В.Б. Идея кенотической жертвенности в опыте человека советской и пореформенной России // Философия права. 2011. №4. – С.90-95. (0,5 п.л.)
14. Рожковский В.Б. Творческое умаление человека в современной культуре (основные смыслы) // Философия права. 2011. №5. – С.60-65. (0,5 п.л.)
15. Рожковский В.Б. Ситуация «отчаяния» в современной культуре: экзистенциально-философские стратегии «ответа» человека // Электронный журнал «Гуманитарные и социальные науки» http://hses-online.ru. №1, 2012. (0,2 п.л.)
16. Рожковский В.Б. Соотношение идей кеносиса Бога и «умаления человека» в православной русской мысли (основные подходы) // Электронный журнал «Гуманитарные и социальные науки» http://hses-online.ru. №1, 2012. (0,4 п.л.)
III. Научные статьи, опубликованные в иных изданиях:
17. Рожковский В.Б. Понятие духовности в философии И.В. Киреевского // Духовность России: истоки и современность: Материалы региональной научной конференции. Ростов н/Д, 1996. – С.98-99. (0,2 п.л.)
18. Рожковский В.Б. И.В. Киреевский о внутреннем методе православно-русской образованности // Православное Предание и возрождение России: Материалы Вторых Димитриевских чтений. Ростов н/Д, 1997. – С.105-109. (0,3 п.л.)
19. Рожковский В.Б. И.В. Киреевский о духовных основах русской культуры // Социально-исторические и духовные основы российской культуры: Материалы российской межвузовской конференции. Белгород, 1998. – С.180-183. (0,2 п.л.)
20. Рожковский В.Б. И.В. Киреевский о значении Паисиевской-словенской традиции // Дионисий Ареопагит и проблемы греко-славянской культуры: Материалы международной научной конференции. Донецк (Украина), 1999. – С.70-74. (0,3 п.л.)
21. Рожковский В.Б. Понятие опыта и культурный смысл Православия // Путь святости личности и семьи: Материалы Четвертых Димитриевских образовательных чтений. Ростов н/Д, 1999. – С.98-100. (0,2 п.л.)
22. Рожковский В.Б. Идея «цельности духа» И.В. Киреевского и проблема формирования православного типа философствования // Оптина Пустынь и русская культура: Труды Четвертых всероссийских чтений, посвященных братьям Киреевским. Калуга, 2001. – С.289-292. (0,3 п.л.)
23. Рожковский В.Б. «Цельность духа» в философии И.В. Киреевского как гносеологическая и этическая идея // Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия: Материалы Третьего российского философского конгресса. Т.4. Ростов н/Д, 2002. – С.357-358. (0,2 п.л.)
24. Рожковский В.Б. Любовь к Русской истории в жизни и творчестве Н.М. Карамзина // Русские мыслители: Сборник научных статей. Ростов н/Д, 2003. – С.119-130. (0,7 п.л.)
25. Рожковский В.Б. Русская философия и восточная патристика: проблема общего пространства теоретизирования // Оптина Пустынь и русская культура: Труды Пятых всероссийских чтений, посвященных братьям Киреевским. Калуга, 2004. – С.81-83. (0,2 п.л.)
26. Рожковский В.Б. И.В. Киреевский: значение его творчества для русской философии // Оптина Пустынь и русская культура: Тезисы Шестых международных чтений, посвященных братьям Киреевским. Калуга, 2006. – С.14-17. (0,3 п.л.)
27. Рожковский В.Б. Исторические пути христианства: кеносис Бога и человека // Восточно-христианская цивилизация: история, культура, философия. EN APXH: 2006: 6// Философское и культурологическое россиеведение. Выпуск 15. Ростов н/Д, 2008. – С.56-62. (0,5 п.л.)
28. Рожковский В.Б. Кеносис в философском творчестве И.В. Киреевского // Оптина Пустынь и русская культура: Материалы Седьмых всероссийских чтений, посвященных братьям Киреевским. Калуга, 2009. – С.77-80. (0,3 п.л.)
29. Рожковский В.Б. Проблема экологии личности человека // Региональные и национальные достижения: Труды международного форума по проблемам науки, техники и образования. М., 2009. – С.98-99. (0,3 п.л.)
30. Рожковский В.Б. Деантропологизация или творческое исчезновение? // Система ценностей современного общества: Сборник материалов XIII Международной научно-практической конференции. Новосибирск, 2010. – С.25-29. (0,3 п.л.)
31. Зубарева А.В., Рожковский В.Б. Кланы на службе государству // Насилие в Северо-Кавказском регионе: политические, криминологические, уголовно-правовые аспекты: Сборник материалов научно-практической конференции. Ч.1. Ростов н/Д, 2010. – С.18-21. (0,3 п.л.)
32. Зубарева А.В., Рожковский В.Б. Сущность и причины девиации в контексте постмодернистских представлений о месте человека в обществе // Феноменология и профилактика девиантного поведения: Сборник материалов IV Всероссийской научно-практической конференции. Краснодар, 2010. – С.67-70. (0,3 п.л.)
33. Рожковский В.Б. Протокенотические представления в гностицизме // Система ценностей современного общества: Сборник материалов XV Международной научно-практической конференции. Новосибирск, 2010. – С.39-43. (0,4 п.л.)